Он кому-то названивает по телефону, — сказал я, догнав Берни.
— Может, он решил поставить доллар-другой на лошадку?
— В такое-то время? — сморщил я нос. И пока мы миновали вестибюль и спускались по ступеням на улицу, у меня в голове мельтешили всяческие мысли: — Похоже, что мы подступились не с того бока. Наверное, не стоило упоминать о «Криминале».
— Что ты имеешь в виду? — Берни озадаченно посмотрел на меня. — Бармен выронил стакан? Ну и что с того, с каждым может такое случиться. Допустим, с нами он был не слишком разговорчив. Может быть, просто наши физиономии ему не приглянулись. Например, моя нравится далеко не всем.
— Перестань плести чушь, дай спокойно поразмыслить, — огрызнулся я.
— Хорошо, хорошо, — стушевался Берни, — давай размышляй, ты же у нас мыслитель.
В ярко освещенном фойе клуба «Флориан» было людно. Берни с вожделением уставился на девицу, одетую в плиссированное платье с глубоким декольте.
— Чем потчуют в этом вертепчике, крошка? — поинтересовался он. — Впрочем, если уж на то пошло, то ты сама весьма аппетитна.
Девушка прыснула со смеху.
— Меню у нас превосходное, — заверила она и, понизив голос, добавила: — Только прошу вас, не заказывайте гуляш: с кухни исчезла кошка.
— Пошли, приятель, — поторопил я Берни. — Не забывай, что мы на работе.
— Только и слышишь каждую секунду: работа, работа, — пробурчал он сварливо. — Можно подумать, что и отвлечься нельзя.
Ресторан оказался на редкость просторным. Метрдотель провел к угловому столику. Недалеко от нас размещалась танцевальная эстрада, ненавязчиво играл джазовый квинтет. Сверху лился мягкий розоватый свет. Мы сделали заказ.
— И что ты намерен предпринять? — спросил Берни.
— Нужно потолковать с директором этого заведения. Он может припомнить любопытные детали. А кроме него здесь имеется посыльный. Паренек скорее всего знает больше, чем рассказал копам.
Но судя по рассеянному взгляду Берни, его мысли витали довольно далеко от проблем сыска.
— Судя по всему, пташки, что нахохлились в углу, — это девушки для танцев. Пожалуй, я доставлю одной из них удовольствие, пока ты будешь раскалывать директора. А я тем временем попытаюсь что-нибудь разнюхать с другой стороны.
— Попытка не пытка, — согласился я. — Только не слишком отвлекайся на посторонние ароматы.
— У тебя невыносимый характер, — возмутился Берни.
Спустя полчаса я расплатился по счету и поднялся, чтобы нанести запланированный визит директору.
— Как бы мне не пришлось тебя выручать, — предостерег я Берни.
— Скорее вон той птичке придется звать на подмогу, — ответил он, не отрывая взгляда от огненно-рыжей красотки, на смазливой мордашке которой застыло выражение смертной скуки, — я всегда предпочитаю воспламеняющихся женщин.
Директор оказался невысоким, смуглым человеком. Звали его Эл Вейман. Он был явно польщен, узнав, что перед ним корреспондент «Криминала». Предложив мне присесть, он был сама вежливость:
— Чем могу быть полезен?
— Я пытаюсь разыскать новые факты, связанные с историей Фэй Бенсон. Мы собираемся написать об этом деле, если его удастся распутать.
— Задание редакции или собственная инициатива? — спросил он, предлагая мне сигареты. — Ведь моя артистка исчезла четырнадцать месяцев назад!
— Иногда полезно покопаться в старых делах, — ответил я, закуривая. — В них порой натыкаешься на такое, о чем не можешь и мечтать, идя по свежему следу. Предположим, что девушка столкнулась с нечестной игрой. Парень, который замешан в этом деле, ушел в тень, лег на дно. Проходит какое-то время, и он выплывает на поверхность в полной уверенности своей безопасности. А тут ему, как снег на голову, сваливается новое расследование. Есть шанс, что, потеряв самообладание, он предпримет ошибочные шаги и тем самым себя выдаст. Подобное случалось не раз.
— A-а, теперь понимаю… Чем могу вам помочь?
— Можете прояснить такой факт, как девушка, столь откровенно одетая, могла исчезнуть отсюда незамеченной?
— Я долго ломал над этим голову, но так и не пришел к определенному выводу, — пожал плечами директор. — Оба черных хода охранялись, а пройти через ресторан, чтобы не привлечь к себе внимания, ей удалось бы разве что только в шапке-невидимке.
— Кто стоял на дверях?
— У служебного входа находился Джо Фармер, у подвального — Пит Шульц. Оба дали показания, что не видели девушки.
— Вам не приходило в голову, что кто-то из них мог солгать? Если это так, то во всей истории с таинственным исчезновением нет никакой мистики. Неужели копам не приходила в голову подобная версия?