Белее света даже
В асфальтовом дворе, —
Из этой светлой пряжи,
Крученной на жаре.
Волокон и событий
Начала и концы
Разматывают нити
Ребята-мудрецы.
Обрывками капрона
Усеяна земля,
Как и во время оно,
Седеют тополя.
Растрепанной кудели
Дымятся вороха,
Как след былой метели,
Пригодный для стиха.
Свяжите мне фуфайку
Из пуха тополей,
Белее белой лайки
И севера белей.
1962
Травинкам труднее всего по утрам,
Когда открывают дорогу ветрам,
И грозная мертвая летняя сушь
Похуже буранов, метелей и стуж.
Себя не жалея, себя не щадя,
Травинки живут без дождя, без дождя.
Из воздуха влагу вбирают леса,
Как пот выступает ночная роса.
И корни растений глотают питье
И славят свое корневое житье.
Они отдарят эту каплю воды
И к небу поднимут цветы и плоды.
1962
Ива цветет, погруженная в снег,
Ива должна спешить
Жить здесь как птица, как человек,
Если решила жить.
Жить — значит в талую землю успеть
Бросить свои семена,
Песню свою хоть негромко пропеть,
Но до конца, до дна
1962
Упала, кажется, звезда,
Или, светя с вершины,
Сквозь ночь спускается сюда
С горы автомашина?
Вокруг палатки — темнота,
Бездонная, ночная,
Не слышно шелеста листа,
Умолкла речь речная.
Я в лампе не зажгу огня,
Чтоб летней ночью этой
Соседи не сочли меня
Звездой или планетой.
1962
В годовом круговращенье,
В возвращенье зим и лет,
Скрыт секрет стихосложенья
Поэтический секрет.
Это ритмика ландшафтов,
Самобытные стихи,
Что строчит безвестный автор
Чернотала и ольхи.
Музыкален, как баллада,
Как чередованье строк,
Срок цветенья, листопада,
Перелетов птичьих срок.
В смене грома и затишья,
В смене света и теней
Колесо четверостишья,
Оборот ночей и дней.
1962
Не в Японии, не на Камчатке,
Не в исландской горячей земле,
Вулканическая взрывчатка
На заваленном пеплом столе.
И покамест еще примененья
К отопленью сердец не нашло,
Застывает, утратив движенье,
Бередившее душу тепло
1962
Костер сгорел дотла,
И там, где было пламя,
Лиловая зола
Остужена камнями.
Зола добра и зла,
Исписанной бумаги,
Лишенная тепла,
Сметенная в овраги…
1962
У деревьев нет уродов,
У зверей уродов нет,
Безупречна птиц порода,
Соразмерен их скелет.
Даже там, в камнях пустыни,
В беспорядке диких скал
Совершенством мягких линий
Подкупает минерал.
1962
Над старыми тетрадями[178]
Выгорает бумага,
Обращаются в пыль
Гордость, воля, отвага,
Сила, сказка и быль.
Радость точного слова,
Завершенье труда, —
Распылиться готова
И пропасть без следа.
Сколько было забыто
На коротком веку,
Сколько грозных событий
Сотрясало строку…
А тетрадка хранила
Столько бед, столько лет…
Выгорают чернила,
Попадая на свет
Вытекающей кровью
Из слабеющих вен:
Страстью, гневом, любовью,
Обращенными в тлен.
вернуться
Стихотворение написано в 1962 году в Москве. Продолжает мой пейзажно-поэтический дневник.
вернуться
Стихотворение написано в 1962 году в Москве. В отличие от работы над «Школой в Барагоне» между виденным и описанным прошло десять лет. Неоднократно переводилось и входило в разные антологии.
вернуться
Написано в 1962 году в Москве. Шуточное стихотворение, закрепившее одно из давних моих ночных колымских наблюдений.
вернуться
Стихотворение написано в 1962 году. Выражает мое мнение по этому важному вопросу
вернуться
Написано в 1962 году в Москве. Продолжает мой поэтический дневник. Образ считаю своей находкой, удачей.
вернуться
Написано в 1962 году в Москве. Вслед за Бернардом Шоу я не считаю людей лучшей разновидностью живых существ.
вернуться
Написано в 1962 году в Москве после грустного чувства при переборке моих тетрадей. Запись давних лет сама становится поэтическим мотивом. А сейчас я с почти тем же чувством листаю тетрадь 1962 года, где написано стихотворение «Над старыми тетрадями». Эта тетрадь тоже пожелтела.