А произношение?
Почему мы еще не вывернули языки и не свернули скулы, — просто не понимаю.
Ясно, что уж если делать опыт с чертями, — так делать его нужно только на уроке английского языка. И мы с радостью стали готовиться к опыту, не подозревая даже, как грустно кончится наша затея.
И вот что произошло в этот день.
Перед английским все ребята отыскали на партах сучки, а когда Ольга Федоровна вошла в класс, мы зашептали: «Черт, черт, помоги! Черт, черт, отврати!»
Ольга Федоровна села.
Она очень нервная и всегда кричит на нас. Но никто ее не боится. Ребята вообще не боятся учителей, которые кричат, а иногда мы даже нарочно «кипятим» их, потому что пока они накричатся, можно заняться своими делами. Ольгу Федоровну совсем не трудно вскипятить. Чтобы спасти других ребят от чтения, мы заранее договариваемся, кому кипятить ее сегодня. И тот, кто в этот день спасает класс, притворяется болваном. Он начинает так произносить английские слова, что Ольга Федоровна краснеет от негодования, стучит по столу и поправляет, поправляет, поправляет.
Особенно бьется она с нами, приучая всех твердо произносить «з» в окончаниях существительных множественного числа. А так как «с» не очень просто отличить от «з», ей приходится доходить до белого каления. По сто раз повторяет она с кем-нибудь одно слово, пока не услышит правильный ответ, а мы тем временем спокойно учим другие уроки, решаем задачи и вообще отдыхаем от английского языка.
Когда Ольга Федоровна вошла, все прижали пальцы к сучкам на парте. Я тоже. Все зашевелили губами. Я тоже стала шептать позывные чертям. Не потому, что верю в чертей, а просто ради опыта. Интересно все-таки посмотреть, что же получится. Но, честно говоря, мне безумно захотелось, чтобы Ольга Федоровна вызвала именно Марго и чтобы вкатила ей жирную-прежирную единицу. Пусть не суется со своими чертями в английские уроки.
Ольга Федоровна села.
— Ну, уроки приготовили?
— Приготовили! — хором ответили мы громко и пошевелили губами. Наверное, все про себя добавили: «Никто не приготовил».
Ольга Федоровна раскрыла журнал и вдруг побледнела.
Мы испуганно переглянулись.
Ольга Федоровна приложила руки к сердцу, качнулась, тяжело рухнула головою на стол.
Марго торопливо перекрестилась.
— Свят, свят, свят, — забормотала она. — Да воскреснет бог, да расточатся врази его!
— За доктором! — крикнул Чи-лень-чи-пень, кидаясь к двери. За ним помчались Пыжик, Нина Станцель, все детдомовские ребята.
Мы сидели притихшие, боясь взглянуть друг на друга.
Ольга Федоровна лежала, положив голову на раскрытый журнал, опустив руки вдоль тела. На одной руке у нее чуть-чуть шевелились пальцы. Мы так испугались, что никто из нас не решался подойти к ней. Да и что могли бы мы сделать? В наступившей тишине слышались только вздохи Марго, ее бормотание молитв и всхлипывание.
Сколько времени просидели мы так, — не знаю, но, когда приехала «скорая помощь» и Ольгу Федоровну унесли на носилках, все вскочили, столпились у дверей. Мы не знали, что делать. Не знали, о чем говорить. И нужно ли говорить о чем-нибудь?
В класс пришла Нина Александровна. Она сказала:
— Спокойно, ребята! Ольга Федоровна болеет. У нее старый инфаркт. Болезнь такая. Сердечная. Сегодня был второй, очень тяжелый приступ. Врачи оказали ей помощь, но, кажется, Ольга Федоровна не сумеет заниматься с вами. Возможно, у вас будет новая учительница английского языка. А сейчас займитесь повторением урока! Надеюсь на вашу сознательность.
Нина Александровна ушла. В классе стало так тихо, словно в музее. И вдруг Марго завыла. Обливаясь слезами, она мотала головою, крестилась, никого уже не стесняясь, причитая плачущим голосом:
— Господи, прости… Господи, не осуди… Бес попутал! Черт подтолкнул… Господи, прости, маленькая я еще!
Как ни смешны были причитания Марго, однако никто из ребят не смеялся. Мы сидели молча, избегая смотреть друг на друга. У всех был испуганный и виноватый вид. Дюймовочка сидела, закрыв лицо руками. Только Лийка Бегичева улыбалась, но улыбалась фальшиво.
Ну до чего же глупо все получилось! Я хотела доказать Марго, что чертей не бывает, а теперь весь класс может поверить в них!
— Ребята, — сказала я, — мы тут ни при чем! И черти тут ни при чем! Это же простое совпадение! Ведь Нина Александровна сказала, что у Ольги Федоровны старый инфаркт и, значит, с ней так и так должно было случиться… это!