У всех лица стали скучными. Пыжик пытался улыбнуться, да только никакой улыбки у него не получилось. Нина и Валя рассматривали друг друга, словно в приемной зубного врача и как бы собираясь сказать: «Пожалуйста, идите, я уступаю вам очередь!»
— Так вот что, — встал из-за стола директор, — какой вы класс, — лучший или не лучший, вам легко будет доказать на деле. Мой друг решил сделать подарок, но подарок, по-видимому, он хотел бы сделать лучшим ребятам школы. Это разумно. Это я приветствую. Вот мы и попытаемся узнать, какой же из наших классов самый трудолюбивый, а следовательно, и самый лучший. Сделать же это очень и очень просто. Полетит в Москву тот класс, который к концу года покажет себя самым трудолюбивым классом, у кого будут самые лучшие показатели по ученью, поведенью и общественной работе.
Директор с минуту смотрел на нас выжидающе, потом поднялся из-за стола.
— Все! — сказал он, кивнув головою. — Надеюсь, ваш класс будет драться за поездку, не щадя животов. Уверен, именно вы и полетите! До свиданья! Сообщите ребятам вашего класса!
Выйдя из кабинета директора, мы побрели молча по коридору, но, как только отошли от кабинета подальше, все словно по команде остановились.
— Ничего! — пригладил волосы на голове Пыжик. — Не все еще потеряно! И вообще… ребята у нас мировые… С нашими ребятами можно запросто побывать в Москве.
— А Вовка Волнухин? — спросила Нина. — А Славка? А Королев? Если бы все были, как Дюймовочка, тогда конечно… запросто!
— Надо объяснить! — сказал Пыжик. — По-хорошему поговорить надо! А кто не поймет, тому… — тут Пыжик сунул кулаки вверх-вниз, вперед-назад. — Понятно? Пошли! Сначала будет культурный разговор!
Около дверей нашего класса я столкнулась с папой. У меня так и екнуло сердце. А может, он все-таки вызван директором по делу о запахе мудрости? Может, при Тупоркове Пафнутий не хотел говорить о нас, а теперь, когда конструктор уйдет, директор примется и за нас.
— Папа, ты за мной пришел? — спросила я, чувствуя, как замирает у меня сердце.
— А-а, Галка! — остановился папа. — Что это за вид у тебя? Опять схлопотала двойку?
— Просто устала! Много было уроков. А ты зачем пришел? Тебя вызвали?
— Не вызвали, а пригласили! Мастерские будем делать в школе. Бригаду отцов организуем… Вашу старую учительскую оборудуем под производственную мастерскую. Станки уже отпускают нам. Инструмент отпускают. А руки собственные!
Фу! На душе стало сразу легко и весело!.
Но тут я должна сказать несколько слов о производственном обучении в нашей школе.
Дело в том, что с пятого класса нам нужно уже работать в мастерских, чтобы у нас были производственные навыки. А так как своей мастерской у нас не было, мы ходили несколько раз в соседнюю школу, да только там не очень-то радовались, когда мы появлялись. Потом мы стали ходить на заводы, но там тоже не очень восторженно нас встречали. Да и родители были недовольны. Родители стали говорить, что экскурсии на заводы — вещь неплохая, но мы должны иметь производственное обучение, как во всех школах. Наконец, родительское собрание вынесло решение организовать мастерские собственными силами. Это было еще в прошлом году. Но заводы не могли тогда выделить станки, моторы и разный инструмент.
Оказывается, и у нас все будет теперь так, как в других школах.
— Будете, — сказал папа, — обучаться токарному и фрезерному делу.
— Думаешь, мне это пригодится? — спросила я, а спросила потому, что терпеть не могу металлические вещи. Просто боюсь их.
— Лишним не будет! — сказал папа. — Во всяком случае, я не знаю ни одного человека, который жаловался бы на лишние знания, но могу назвать тысячи людей, которые сожалеют о том, что в молодости не учились многому, что пригодилось бы им.
Когда я вернулась в класс, тут шло уже бурное собрание.
Бомба стоял на парте и на полную мощность радио-вещал:
— Костьми ляжем, но класса своего не посрамим! Докажем миру, на что способен наш доблестный, несгибаемый, несгораемый, особый, мировой седьмой «б»! Завоюем Москву, братцы! Торжественно обещаю исправить отметки по химии, по геометрии, по алгебре и по возможности занять первое место в классе!
Больше всех волновалась Дюймовочка.
Она бегала по классу с таким видом, словно принимала гостей в пустой квартире, и попискивала, чуть не плача:
— Но вы же понимаете… Вы же понимаете… С десятыми же классами придется соревноваться… Там же почти взрослые… Вы же понимаете? Там же бреются ученики…