Как же можно противиться передаче всей власти в государстве в руки этих Советов? Это означает не что иное, как отречение от демократии! Это означает не больше не меньше, как навязывание народу такого правительства, которое демократическим путем, т. е. путем действительно свободных, действительно всенародных выборов ни возникнуть, ни держаться заведомо не может.
Факт налицо, как он ни кажется странным на первый взгляд: именно эту простейшую, очевиднейшую, осязательнейшую истину забыли эсеры и меньшевики! Фальшь их положения такова, она так их запутала, так их закрутила, что они не в состоянии «поймать» этой потерянной ими истины. После выборов в Питере и в Москве, после созыва Всероссийского крестьянского Совета, после съезда Советов классы и партии до того ясно, отчетливо, наглядно определились по всей России, что заблуждаться насчет этого люди, не сошедшие с ума или не попавшие в нарочито запутанное положение, прямо-таки не могут.
Терпеть кадетских министров или кадетское правительство или кадетскую политику значит бросать вызов демократии и демократизму. В этом источник политических кризисов после 27-го февраля, в этом источник шаткости и колебаний нашей правительственной системы. На каждом шагу, ежедневно и даже ежечасно от имени авторитетнейших государственных учреждений и съездов апеллируют к революционности народа и к его демократизму, а в то же время и общая политика правительства и специально его внешняя политика и в особенности его экономическая политика, – все это представляет собой отступление от революционности и нарушение демократизма.
Так пройти подобная вещь не может.
Проявления шаткости подобного положения то по одному, то по другому поводу неизбежны. И упираться – политика не весьма умная. Толчками и скачками дело все же идет к тому, что давно провозглашенный нашей партией переход власти к Советам будет осуществлен.
«Правда» № 99, 18 (5) июля 1917 г.
Печатается по тексту газеты «Правда»
Где власть и где контрреволюция?
На этот вопрос обычно отвечают очень просто: контрреволюции вовсе нет или мы не знаем, где она. Власть же мы прекрасно знаем: она в руках Временного правительства, контролируемого Центральным Исполнительным Комитетом (ЦИК) Всероссийского съезда Советов солдатских и рабочих депутатов{134}. Таков обычный ответ.
Вчерашний политический кризис{135} оставил в наследство после себя, как и большинство кризисов всякого рода, срывающих все условное, разрушающих все иллюзии, – развалины тех иллюзий, которые выражаются в приведенных нами сейчас обычных ответах на коренные вопросы всякой революции.
Существует на свете бывший член II Государственной думы Алексинский, которого эсеры и меньшевики, правящие партии в Советах рабочих, солдатских и крестьянских депутатов, отказались допустить в Исполнительный комитет Совета солдатских и рабочих депутатов, пока он не реабилитирует себя, т. е. пока он не восстановит своей чести{136}.
В чем дело? Почему Исполнительный комитет публично и формально отказал в доверии Алексинскому, потребовал от него восстановления чести, т. е. признал его бесчестным?
Потому, что Алексинский настолько прославил себя клеветами, что в Париже журналисты разнообразнейших партий объявили его клеветником. Алексинский не стал восстановлять своей чести перед Исполнительным комитетом, а предпочел спрятаться в плехановской газете «Единство», выступая в ней сначала за инициалами, а потом – осмелев – и открыто.
Первая страница газеты «Листок «Правды»», 19 (6) июля 1917 г. со статьей В. И. Ленина «Где власть и где контрреволюция?» (Уменьшено)
4-го июля, вчера днем, несколько большевиков получило от знакомых предостережение, что Алексинский сообщил комитету журналистов в Питере какую-то новую клеветническую пакость. Большинство из оповещенных не обратило ровно никакого внимания на это предостережение, относясь с брезгливым презрением к Алексинскому и его «работе». Но один большевик, Джугашвили (Сталин), член Центрального Исполнительного Комитета, давно знавший, как грузинский с.-д., тов. Чхеидзе, заговорил с ним на заседании ЦИК об этом новом гнусном клеветническом походе Алексинского.
Дело было поздно ночью, но Чхеидзе заявил, что ЦИК не будет равнодушно смотреть на распространение клеветы людьми, боящимися суда и расследования со стороны ЦИК. От своего имени, как председатель ЦИК, и от имени Церетели, как члена Временного правительства, Чхеидзе обратился тотчас по телефону во все редакции с предложением воздержаться от напечатания клевет Алексинского. Чхеидзе сказал Сталину, что большинство газет выразило готовность исполнить его просьбу, что «отмалчивались» некоторое время лишь «Единство» и «Речь» («Единство» мы не видали, а «Речь» не перепечатала клеветы). В результате клевета попала лишь на страницы маленькой, желтой, большинству интеллигентных людей вовсе неизвестной, газеты «Живое Слово»{137} № 51 (404), редактором-издателем коей подписывается А. М. Уманский.
134
135
Ленин имеет в виду массовые демонстрации в Петрограде 3–4 (16–17) июля 1917 года. Возмущенные Временным правительством, которое послало войска в заведомо безнадежное наступление, окончившееся, как и следовало ожидать, поражением, солдаты, матросы и рабочие вышли на демонстрацию. Движение началось 3 (16) июля в Выборгском районе выступлением 1-го пулеметного полка. Демонстрация грозила перерасти в вооруженное выступление против Временного правительства.
Партия большевиков в тот момент была против вооруженного выступления, так как считала, что революционный кризис в стране еще не назрел. На заседании ЦК, созванном 3 (16) июля в 4 часа дня, было решено воздержаться от выступления. Такое же решение приняла и происходившая в это время вторая Петроградская общегородская конференция большевиков. Делегаты конференции отправились на заводы и в районы, чтобы удержать массы от выступления. Но выступление все же началось, и остановить его оказалось уже невозможным.
Учитывая настроение масс, Центральный Комитет совместно с Петербургским комитетом и Военной организацией поздно вечером 3 (16) июля принял решение об участии в демонстрации с тем, чтобы придать ей мирный и организованный характер. Ленина в это время в Петрограде не было: будучи больным вследствие длительного переутомления, он поехал на несколько дней отдохнуть. Извещенный о событиях Ленин приехал в Петроград утром 4 (17) июля и взял на себя руководство развернувшимися событиями. Днем 4 (17) июля Ленин выступил с речью перед кронштадтскими моряками с балкона дома Кшесинской (см. Сочинения, 4 изд., том 25, стр. 190). Выступление В. И. Ленина сыграло важную роль, оно призвало матросскую массу к выдержке, стойкости и бдительности.
В демонстрации 4 (17) июля приняло участие более 500 тысяч человек. Она проходила под лозунгами большевиков «Вся власть Советам!» и др. Демонстранты потребовали, чтобы ЦИК Советов взял власть в свои руки. Однако эсеро-меньшевистские лидеры отказались брать власть.
Временное правительство с ведома и согласия меньшевистско-эсеровского ЦИК бросило против мирной демонстрации юнкерские и казачьи отряды. Они открыли стрельбу по демонстрантам. С фронта были вызваны контрреволюционные воинские части для разгрома демонстрации.
На совещании членов ЦК и ПК, проходившем под руководством В. И. Ленина в ночь с 4 на 5 июля, было принято решение об организованном прекращении демонстрации. Это был мудрый шаг партии, которая сумела вовремя отступить и уберечь основные силы революции от разгрома. Меньшевики и эсеры фактически оказались участниками и пособниками контрреволюционного палачества. Они вместе с буржуазией обрушились на большевистскую партию. Большевистские газеты «Правда», «Солдатская Правда» и другие были закрыты Временным правительством, была разгромлена типография «Труд», приобретенная на средства рабочих. Началось разоружение рабочих, аресты, обыски, погромы. Революционные части петроградского гарнизона выводились из столицы и направлялись на фронт.
После июльских дней власть в стране полностью перешла в руки контрреволюционного Временного правительства. Советы стали лишь его бессильным придатком. Двоевластие кончилось. Закончился мирный период революции. Перед большевиками встала задача подготовки вооруженного восстания для свержения Временного правительства. Характеристику июльских дней В. И. Ленин дал в статьях «Три кризиса», «Ответ», «Марксизм и восстание», «Русская революция и гражданская война» (см. настоящий том, стр. 428–432; Сочинения, 4 изд., том 25, стр. 188–198; том 26, стр. 4–9, 10–23) и других работах.
136
В. И. Ленин имеет в виду следующий факт: в апреле 1917 года после возвращения из-за границы клеветник и интриган Г. А. Алексинский, ставший сотрудником буржуазной газеты «Русская Воля» (все социалистические газеты отказались пригласить его), обратился в Исполком Петроградского Совета рабочих и солдатских депутатов с предложением своих услуг. Исполнительный комитет в связи с этим принял следующее постановление: «Ввиду выяснившихся фактов о деятельности Г. А. Алексинского, Исполнительный комитет не находит возможным допустить его в свои учреждения. Если он пожелает реабилитировать себя, то Исполнительный комитет не уклоняется от участия в расследовании».
137