Зиновьев прикидывается непонимающим этой разницы, непонимающим того, что после решения о стачке, решения центра, лишь штрейкбрехеры могут агитировать перед низшими инстанциями против решения. Всякий рабочий поймет это.
А Зиновьев именно агитировал и срывал решения центра как на воскресном собрании{126}, где он и Каменев ни одного голоса не приобрели, так и в своем теперешнем письме. Ибо Зиновьев имеет бесстыдство утверждать, что «партия не опрошена» и что такие вопросы «не решаются десятью человеками». Подумайте только. Все цекисты знают, что на решающем собрании присутствовало больше десяти членов ЦК что присутствовало большинство пленума, что сам Каменев на этом собрании заявил: «Это собрание решающее», что про отсутствующих членов ЦК было досконально известно, что большинство из них не согласно с Зиновьевым и Каменевым. И вот, после решения ЦК на собрании, которое и Каменев признал решающим, член ЦК имеет наглость писать: «Партия не опрошена». «Такие вопросы десятью не решаются»; это полный состав штрейкбрехерства. До съезда партии решает ЦК. ЦК решил. Каменев и Зиновьев, не выступавшие письменно до решения, стали оспаривать решение ЦК после того, как оно состоялось.
Это есть полный состав штрейкбрехерства. После принятия решения никакое оспорение недопустимо, раз дело касается немедленной и тайной подготовки к стачке. Зиновьев имеет наглость на нас сваливать теперь «предупреждение неприятеля». Где же граница бесстыдству? Кто, в самом деле, испортил дело, сорвал стачку «предупреждением неприятеля», как не люди, выступившие в непартийной прессе?
В газете, которая по данному вопросу идет заодно со всей буржуазией, выступать против «решающего» постановления партии.
Если терпеть это, то партия невозможна, партия разбита.
Называть «особым мнением» то, что узнает и пропечатывает Базаров в непартийной газете, – это значит издеваться над партией.
Выступление Каменева и Зиновьева в непартийной печати было особенно подло еще потому, что их кляузную ложь партия не может опровергнуть открыто: мне неизвестны решения о сроке, пишет и печатает от своего и Зиновьева имени Каменев. (Зиновьев вполне ответственен за все поведение и выступление Каменева после такого заявления.)
Как может ЦК опровергнуть это?
Мы не можем сказать перед капиталистами правды, именно, что мы решили стачку и решили скрыть выбор момента для нее.
Мы не можем опровергнуть кляузной лжи Зиновьева и Каменева, не вредя еще больше делу. В том-то и состоит безмерная подлость, настоящее изменничество обоих этих лиц, что они перед капиталистами выдали план стачечников, ибо, раз мы молчим в печати, всякий догадается, как стоит дело.
Каменев и Зиновьев выдали Родзянке и Керенскому решение ЦК своей партии о вооруженном восстании и о сокрытии от врага подготовки вооруженного восстания, выбора срока для вооруженного восстания. Это факт. Никакими увертками нельзя опровергнуть этого факта. Двое членов ЦК кляузной ложью перед капиталистами выдали им решение рабочих. Ответ на это может и должен быть один: немедленное решение ЦК:
«Признав полный состав штрейкбрехерства в выступлении Зиновьева и Каменева в непартийной печати, ЦК исключает обоих из партии».
Мне нелегко писать это про бывших близких товарищей, но колебания я считал бы здесь преступлением, ибо иначе партия революционеров, не карающая видных штрейкбрехеров, погибла.
126
Здесь и ниже, на стр. 426, Ленин имеет в виду расширенное заседание ЦК РСДРП(б), происходившее 16 (29) октября 1917 года, на котором Зиновьев и Каменев выступали против принятого на заседании ЦК 10 (23) октября решения о вооруженном восстании. (См. «Протоколы Центрального Комитета РСДРП(б). Август 1917 – февраль 1918», 1958, стр. 93–105.)