Комната быстро наполнялась людьми. Они не тратили времени на взаимные приветствия, прямо приступали к деловым спорам, спорили стремительно, горячо.
— Новый Великий Северный путь пересечёт Малую Сосьву, и тогда… — тыкал пальцем в карту старик в измятой фуражке, когда-то, наверно, форменной.
— К постройке этого пути приступят только ещё во второй пятилетке, — перебивал его безусый парень с кимовским значком на обтрёпанном пиджачишке.
— Прошлогодний колоссальный выход песца…
— А неуспех путины на салмах Обской губы?.. — одовременно говорили два кооператора в одинаковых картузах.
Невозможно было постороннему человеку разобраться во всех перекрёстных спорах сразу. Я стал прислушиваться к полному человеку в куртке из нерпы. Он что-то обстоятельно объяснял спецу иностранного вида, солидному и недоверчивому.
— Я же вам говорю, — продолжал человек в нерпичьей куртке, — что ближайшая задача Советской власти — это именно охват тундры медицинскими и культурно-просветительными учреждениями. Для этого должны быть использованы все пункты торговой работы, туземные советы и передвижные отряды.
— Самоеды имеют уже свой абеце? — осведомился немец.
— Азбука составляется. Просветительное и хозяйственное воздействие Советской власти приведёт к освобождению бедноты от кулацкой зависимости, к пробуждению классового сознания бедноты и сплочению её вокруг туземных советов. Объединение распылённых бедняцких и середняцких хозяйств в крупные коллективы лучше защитит их от невзгод природы, вооружит в борьбе со стихиями.
— Зо, — подтвердил немец. — Конешна.
— Вторая задача — создание крупного государственного хозяйства на базе туземных богатств, и в первую очередь — на оленеводстве. Во втором пятилетнем плане предусмотрено три совхоза с общим стадом в двести тысяч голов. Один уже создаётся в тундре на реке Надыме.
— Колоссаль! — удивился немец.
— Одновременно с этим в Обдорске открывается крупный замшевый завод с производительностью в шестьдесят тысяч штук хорошей, дорогостоящей замши. Это даст возможность оленеводам получать более высокую цену за своё сырьё, больше покупать продовольствия и меньше убивать оленей себе в пищу.
Третья задача — разработка нетронутых ещё богатств Севера. Здесь в первую голову мы обратили внимание на зверобойные промыслы в Карском море. Дело приходится ставить сразу на должную высоту. Сейчас пошла уже зверобойная экспедиция к самому выходу Обской губы в Карское море. На основании разнообразных исследований здесь можно ожидать больших запасов морского зверя. Они могут дать значительные доходы местному бедняцко-середняцкому населению, а через него — и государству.
Ряд других мероприятий будет способствовать хозяйственному развитию тундры, развитию классового сознания бедноты и социалистической перестройки её хозяйства. Сюда относится развитие пушного звероводства, изучение борьбы с болезнями оленей, изменение неправильного ведения оленеводства туземцами и многое другое.
— Я ошень, ошень интересант, — оживился вдруг немец. — Я что-нибудь читаль о ваш Север в газете, но не всегда понималь.
— Всё это изложено в моей книжке — недавно вышла — «В тундрах Ямала». Вы можете…
В эту минуту подошёл Василий Николаевич с листками в руках.
— Вот, — сказал он, — на всякий случай в двух экземплярах. Задержал немножко. Машинистки нет, самому пришлось… Вечером председатель подпишет, я вам закину. Вы где остановились?
Василий Николаевич продолжал:
— Так. Смотрите не опоздайте! Из Тюмени пароход выходит послезавтра. А теперь я вас познакомлю с представителями интегральной кооперации, Госторга, Рыбтреста. Они вам тоже выдадут бумажки. Могут вам на местах пригодиться. Как раз у нас сегодня совместное заседание.
Представители дали записочки, направили нас в свои учреждения.
Весь день мы бегали по учреждениям, из учреждений — на склады. Нам без задержки выдали сухие овощи, папиросы, сахар, даже банку моссельпромовского какао.
Свердловск не задерживал ни на минуту.
— Поезжайте. Смотрите. Расскажите всем, что увидите. Обо всех недостатках нам сообщите.
К концу служебного дня мы кончили все наши дела и вернулись домой.
Василий Николаевич был уже и занёс бумажки.
Теперь задерживал только Ленинград: перевода ещё не было.
Валентин ругался.