Гнать, и мять,
и давить, и класть их
вал за валом
до ста пластов,
чтоб за горами
рваных свастик
им невзвидеть
вовек Ростов.
Чтоб забыли
они отныне
путь,
заказанный навсегда,
в наши дали,
в места родные,
в наши кровные города.
Слушай, Киев,
гляди, Полтава,
чуй, ушедший в леса народ:
это – наша
с врагом расправа,
это – наши
идут вперед.
Уж на каждой улице
праздник,
каждый день
прибавляет свет,
от чудовищных
лапищ грязных
отмываем
за следом след.
Подымайтесь,
слова, в атаку,
распрямляйтесь
до самых звезд!
По сердечному
жаркому знаку
встань,
победа,
во весь свой рост!
18 февраля 1943 г.
«Твердо» – сигнал тревоги
Миноносец несется,
в белой пене уздцы.
По местам, краснофлотцы,
моряки-удальцы!
К нам идут караваны,
пробираясь с трудом.
Караваны – охрана
провожает в свой дом.
Наш залив на просторе
в долгий день осиян, –
по названию – море,
по делам – океан!
Шаг волны океаньей
застит небо кругом.
Жарко наше желанье
повстречаться с врагом!
Смотрят смело и гордо,
краску с лиц не согнал
обозначенный «твердо»
кораблями сигнал.
На небесном просторе
черной свастики тень.
Встань, Баренцево море,
пену гневную вспень!
Дальнобойному джазу
дан приказ начинать.
Вот пикируют сразу
слева шесть, справа пять.
Пулеметчик-зенитчик,
осади его вниз,
чтоб налетчик-обидчик
корабля не прогрыз.
С курса точного сбиты,
не принявшие бой,
торопясь, «мессершмитты»
растеряли свой строй.
Не надеясь на юркость,
сбросив груз вдалеке,
удаляется «юнкере»,
выходя из пике.
Нет от прежнего форса
ни следа у врага:
это североморцы
стерегут берега.
Фриц пошел на попятный,
уходя от беды,
только воздух запятнан –
в черных взрывах следы.
Миноносец несется,
в белой пене уздцы.
По местам, краснофлотцы,
смельчаки-удальцы!
Смотрят смело и гордо,
краску с лиц не согнал
отменяемый «твердо»
по отбою сигнал.
10 марта 1943 г.
Когда командир Фисанович…
Уменье, отвага, упорство
среди непредвиденных бед –
вот качества североморца,
несущего ярость торпед.
Недаром в информовских сводках
под рубрикой «Северный флот»
о наших геройских подлодках,
как молния, строчка блеснет.
Враг скрылся по бухтам и фьордам,
по шхерам – по тайным местам.
Но нашим характером твердым
его мы достанем и там.
Решенье задачи – не шутка,
чуть дрогнешь, и можно пропасть.
Идет наша лодка-«малютка»
врагу в озверелую пасть.
Обходит и мины и сети
по зелени малых глубин.
Ничто не задержит на свете
советских лихих субмарин.
Вот вражеской бухты ворота.
Светлеет надводная влажь.
Теперь нам достанет работы
на весь боевой экипаж.
Когда командир Фисанович
поднял перископ из воды –
ничем его не остановишь,
врагу не уйти от беды!
Из сотни возможных решений
мгновенно он принял одно:
свалился, подобно мишени,
транспорт фашистский на дно.
Вслепую от ярости тычась,
немецкий огонь свирепел;
он море сумел только высечь,
а лодку накрыть не сумел.
И радостно слышалось нашим,
как, взрывши наддонную слизь,
все дальше чиненные фаршем
глубинные бомбы рвались.
Все дальше из бухты на выход,
по мощному следу ярясь,
от злости с глазами навыкат
фашистская стая гналась.
А наша лихая «малютка»
с победой вернулась домой…
Решенье задачи – не шутка,
но радостно выиграть бой!
…Два залпа – два грома веселья,
два знака победной цены;
они означают: две цели
фашистские поражены!
И часто в информовских сводках
под рубрикой «Северный флот»
о наших геройских подлодках,
как молния, строчка блеснет.
10 марта 1943 г.
«Это – медленный рассказ…»
Это – медленный рассказ,
как полет
туч.
Это Северный Кавказ –
мощный взмет
круч.