VII
Расставаясь с ужасным Шаттихом, Эмануэль решил во что бы то ни стало одержать над ним верх. Прежде всего он отправился к своему приятелю Эману. Это был типичный «человек со связями». Он-то сумеет добраться до председателя «И. Г. Хемикалиен»! Эмануэль задумал использовать в интересах своей скромной особы алчность обоих концернов-гигантов. Никогда ни один из них не уступит другому взрывчатое вещество наивысшей бризантности, которого ждет весь мир. Надо только получше в этом разобраться… Но Эмана он уже не застал.
Из квартиры приятеля Эмануэль позвонил его возлюбленной. Это была девушка из хорошей семьи, иначе тщеславный Эман держал бы свою связь в тайне. На вопросы Эмануэля молодая женщина отвечала весьма невразумительно, так как пребывала в лоне своей семьи. Пришлось отправиться к ней лично.
Господин Бауш, владелец фирмы «Электролюкс», проводил воскресенье на террасе своей виллы, выходящей в сад. При виде этой комфортабельной обстановки Эмануэль почувствовал свежий прилив энергии.
— Теперь все движется быстрее, — сказал он в ответ на какое-то замечание Бауша, с которым вступил в беседу. — Скажем, какое-нибудь изобретение… Если взяться за него умело, так в один час можно заработать больше, чем фирма «Электролюкс» дает в десять лет. Темпы нашей эпохи!
Сорокалетний здоровяк Бауш ничего не имел против пашей эпохи, но был предубежден против Эмана. Он не мог решиться открыто признать его другом дочери. Однако строгое вмешательство противоречило бы духу времени. Морально Бауш не чувствовал почвы под ногами. Он был любезен с молодой четой, но вредил Эману где только мог.
— Не очень-то полагайтесь на нашего друга! — ухмыляясь, сказал он Эмануэлю. — Это молодой человек новейшей формации. Кажется, он весь к твоим услугам, а он уже трем другим служит. Я это очень ценю в нем, — прибавил он скороговоркой, чтобы не испортить настроение дочери. — Кэтэ, наш друг может прийти с минуты на минуту. Поставь на стол перед его прибором розы, ты ведь знаешь, он очень это любит… На последней клумбе распустились как раз три новые розы. Не срежешь ли ты их, дорогая?
Дочь ушла, пожимая плечами; Бауш тотчас же зашептал:
— Положение нашего друга в концерне до сих пор для меня не ясно. Вы не обратили внимания? Он человек влиятельный и несколько раз, как бы это выразиться, даже оказывал мне поддержку. Но собственного капитала у него нет. Кстати, что он продает? Когда начинаешь наводить о нем справки, его как будто никто не знает.
Бауш многозначительно помолчал. Эмануэль сказал:
— В концерне он делает то же, что и я!
— Будем надеяться, что это именно так. Но при встрече с вами, например, я не испытываю такого впечатления, будто за моей спиной стоит сам дьявол.
Молодой гость решил, что Бауш — человек устарелых взглядов, вот почему его пугает такое современное явление, как Эман. Но госпожа Бауш, державшаяся где-то на заднем плане, вышла и заявила своему супругу, что будущий зять просто-напросто не питает к нему доверия.
— Мне он все объяснил: какие дела ему поручает концерн и все прочее. Я как женщина не во всем разбираюсь, но это ведь не имеет особого значения. Во всяком случае, ему нужно дождаться большого дела.
Эмануэль перебил ее:
— Какого? — Это слово он носил в себе со вчерашнего дня. И когда его произнесли вслух, невольно вздрогнул.
— Большого дела, — повторила госпожа Бауш, не вкладывая в свои слова особого смысла. — Тогда он получит повышение по службе и сможет посвататься к девушке из хорошего дома. — Последнее было сказано как будто мимоходом, но весьма многозначительно.
Фрейлейн Бауш уже вернулась, мужчины встретили ее почтительно. Она сказала:
— Этот красавец опять не придет. Ты хочешь знать, что он продает? Да я и сама этого не знаю. Я знаю только, что в баре «Централь» есть продавщица, выкрашенная под блондинку, по фамилии Зонненшейн…
— Ну, ну, дитя мое… — спокойно сказала мать.
— Ты права на все сто процентов, — поддержал ее отец.
Гость раскланялся:
— В эти часы в баре «Централь» еще никого нет. За это я ручаюсь.
Тем не менее Эмануэль тотчас же туда отправился. Расходы на все эти поездки начинали его беспокоить. Для того ли он обзавелся собственной машиной, чтобы Брюстунг с малышами развлекались на ней в свободное время, да еще в такой бесконечно утомительный для него, Эмануэля, день? А боксеру куда полезней помассироваться да соснуть. Ведь этим вечером решается его судьба.