Но иной вывод сделали те, кто жаждал во что бы то ни стало поднять на щит своего Бруно. Эрнст Бирк утверждал, что в борьбе с таким тяжеловесом ничья уже есть рекорд, и Бруно Брюстунг — самый доподлинный победитель. Разумеется, он будет выступать в Берлине. На прощание последовал новый взрыв аплодисментов в честь Бруно. Они так подняли его настроение, что, уходя, он не перелез через канат, как собирался, а взял его ловким прыжком.
Один Эман потихоньку следил не за героем дня, а лишь за его незаметным помощником. Молодой англичанин накинул на боксера, вверенного его заботам, плащ — великолепный пестрый плащ, которым залюбовались дамы. Эман поднялся и стал пробираться между рядов. Исход состязания был для него неожиданным, и теперь медлить было нельзя. Молодой англичанин последовал за Бруно, перепрыгнув через канат. Эман отдался на волю человеческого потока, который увлекал его именно туда, где он мог встретиться с англичанином. Он хотел на всякий случай сказать ему два слова — предостеречь насчет Берлина, — вот как далеко решил пойти Эман. А там сами обстоятельства подскажут, можно ли договориться и действовать сообща. Энергичный и находчивый Эман найдет правильный путь. Пронзительно зазвонили. Неужели кончился антракт и начнется новое состязание?
Трели звонка все еще отдаются в ушах у Марго, которая сидит в комнате Шаттиха, которая всех видит и слышит. Для них наступил антракт. Эман нырнул в толпу. Эрнст покупал пиво, Эмануэль и Инга, которым хотелось пить, поджидали его. Марго почувствовала, что им нечего сказать друг другу — разве обронить несколько замечаний о предстоящей борьбе? К чему же это? К чему было все, что они сделали? Так чувствовала Марго. Не любовь это была и не радость. Не внутренняя необходимость гнала их, а потребность куда-то мчаться, быть в вечном движении, неся с собой легчайший багаж — свою жизнь; увлекаться, но не стремиться к цели, где ждет тебя подлинная радость. «Мы не умеем радоваться», — подумала Марго. Это стало ее лейтмотивом.
Она вздрогнула. Раздался звонок, но не в Спортпаласте, а здесь, в комнате, — зазвонил телефон, на котором лежала ее рука. Долго ли он звонил? Рука еще ничуть не устала. Должно быть, звонок раздался только сейчас, а она-то испугалась. Может быть, он зазвонил в то мгновение, когда она положила руку на трубку, и все, что она видела и слышала, длилось только это мгновение… Марго сняла трубку.
XI
У телефона была ее младшая сестра Сузанна.
— Сузи, — ответила Марго, — ничего не понимаю, ты говоришь так сбивчиво… Только и слышу: «У нас был взломщик!»
— Взломщик, взломщик! — твердила Сузи. — Каких-нибудь десять минут назад у нас побывал настоящий взломщик.
— Сьюзи! — Для вящей выразительности Марго произнесла это имя на английский манер. — Приди же в себя! Да ведь ты в Спортпаласте! Или нет…
Марго запнулась. Ей помнилось, что только в самом начале среди зрителей мелькнула ее младшая сестра. И тут же ее образ рассеялся, испарился.
— Ты не была там, Сузи?
— Как же, была. Но сейчас же ушла. Ну, причину ты сама знаешь. Марго, а ты почему не пошла в Спортпаласт?
— Некогда было.
— Ты не хотела видеть ту пару.
— Какую это «пару»? — переспросила Марго, чувствуя, что краснеет, хотя в комнате никого нет. Значит, и сестренке все известно про Ингу и Эмануэля.
— Но как только я вошла в дом, на меня напал страх. Не знаю почему. Мне было страшно остаться одной в квартире хотя бы на секунду. И вот я открыла входную дверь.
— Какая неосторожность, Сузи!
— Да, и даже выбежала на балкон, чтобы слышно было в парке, если я позову на помощь. Но уже стемнело. Почему ты не пришла, Марго? — плача, спросила сестренка.
— Я была занята, — нетерпеливо повторила Марго. — Как же ты не подумала о сейфе! Там лежит одна ценная вещь.
— Да, мне это тоже пришло в голову. — Девочка была так взбудоражена, что Марго с трудом понимала ее. — Я бегом кинулась в комнату. И подумай только: в сейфе оказалась дыра.
— Да что ты!
— Небольшая дырка. Только не сердись, Марго! Крохотная дырочка. Рука не пройдет, даже моя. Взломщик сплоховал! Так-то, сказала я и стала его искать.