— Брюки у него, точно две гармони, — сказал Ратбон-Слейтер. — Вот на что ему необходимо указать. Это просто неприлично.
— Вы умеете играть имитации, мистер Ангел? — спросила леди Хаммергеллоу.
— О, пожалуйста, сыграйте имитации! — подхватила миссис Джехорем. — Я обожаю имитации!
— Это была вещь фантастическая, — сказал младший священник из Айпинг-Хенгера Викарию из Сиддермортона и, говоря, помогал своими узкими, бесспорно, музыкальными руками, — и, по моему мнению, несколько слишком усложненная. Я где-то слышал ее раньше, не помню, где. Он не лишен дарования, это бесспорно, но местами, я бы сказал, расхлябан. Ощущается недостаток полной четкости. Потребуются целые годы работы и дисциплины.
— Я не любитель этих сложных музыкальных пьес, — говорил Джордж Хэррингей. — Боюсь, у меня простые вкусы. Мне кажется, там не было никакой мелодии. Я ничего так не люблю, как простую музыку. Мелодия, простота — вот в чем, по-моему, нуждается наш век. Мы стали слишком утонченны. Все какое-то сложное, манерное. Простая, домашняя философия, «Отчий дом, очаг родной» — вот что по мне. А вы как считаете?
— О, я считаю… совершенно так же, — сказала мисс Пербрайт младшая.
— А ты, Эми, как обычно, все болтаешь с Джорджем? — бросила через всю гостиную миссис Пербрайт.
— Как обычно, мама!.. — сказала мисс Пербрайт младшая, оглянулась с сияющей улыбкой на мисс Папавер и быстро опять повернулась, чтобы не упустить следующего высказывания Джорджа.
— А не могли ли бы вы с мистером Ангелом составить дуэт? — обратилась леди Хаммергеллоу к младшему священнику из Айпинг-Хенгера, который стал сверхъестественно мрачен.
— Я всегда рад доставить вам удовольствие, — сказал младший священник из Айпинг-Хенгера, сразу повеселев.
— Дуэт! — сказал Ангел. — Мне с ним вдвоем? Он, значит, умеет играть? Я так понимаю… Викарий объяснял мне… что…
— Мистер Уилмердингс — превосходный пианист, — перебил Викарий.
— Но как же с имитациями? — вмешалась миссис Джехорем. Она терпеть не могла Уилмердингса.
— С имитациями? — переспросил Ангел.
— Знаете, показать, как хрюкает свинья, как кукарекает петух, — сказал мистер Ратбон-Слейтер и добавил вполголоса: — Самое веселое, что можно извлечь из скрипки, по-моему.
— Я, право, не понимаю, — сказал Ангел. — Как кукарекает свинья!
— А, так вы не любите имитаций, — сказала миссис Джехорем. — Я тоже не люблю, нет, правда! Я принимаю вашу критику. Они, по-моему, принижают…
— Может быть, немного позже мистер Ангел согласится… — сказала леди Хаммергеллоу, когда миссис Пербрайт объяснила ей, в чем дело. Она не верила своим ушам, вернее, своему слуховому аппарату. Если она просила имитации, она привыкла получать имитации.
Мистер Уилмердингс сел за рояль и повернулся к лежавшей сбоку знакомой кипе нот.
— Что вы скажете о «Баркароле» Шпора[12]? — спросил он через плечо. — Полагаю, вы ее знаете?
Ангел ответил растерянным взглядом.
Он раскрыл перед Ангелом большую нотную тетрадь.
— Какая забавная книга! — сказал Ангел. — Что обозначают эти нелепые крапинки? (У Викария при этих его словах похолодела кровь.)
— Какие крапинки? — не понял младший священник.
— Вот! — Ангел ткнул обличительным пальцем.
— Вы шутите! — сказал младший священник.
Наступило внезапное короткое молчание, столь многозначительное в светском обществе.
Затем немолодая мисс Папавер повернулась к Викарию:
— Разве мистер Ангел не умеет играть с листа, незнаком с нотным письмом?
— Я никогда не слышал… — заговорил Викарий и, справившись с первой оторопью, начал медленно заливаться краской.
— Я, по правде говоря, никогда не видел, чтобы он…
Ангел чувствовал напряженность положения, хотя не мог понять, отчего оно сделалось напряженным. Он замечал недоверчивое, недружелюбное выражение на лицах, обращенных к нему.
— Не может быть, — услышал он снова голос миссис Пербрайт. — После такой прелестной музыки!
Немолодая мисс Папавер тут же подошла к леди Хаммергеллоу и начала объяснять ей в слуховую трубку, что мистер Ангел не желает играть с мистером Уилмердингсом и делает вид, что не знает нот.
— Не умеет играть по нотам? — сказала леди Хаммергеллоу с благородным ужасом в голосе. — Вздор!
— По нотам! — повторил растерянно Ангел. — Вот это ноты?
— Он заводит шутку слишком далеко и только потому, что не хочет играть с Уилмердингсом, — сказал мистер Ратбон-Слейтер Джорджу Хэррингею.