Демьян Бедный
Собрание сочинений в пяти томах
Том 5. Стихотворения 1941–1945. Статьи
1941
Степан Завгородний*
Героическим бойцам, защищающим наш великий Советский Союз, украинскому народу и всей моей украинской родне посвящаю эту повесть.
Подлинные факты, приведенные в первой и второй частях этой повести, взяты из книги приват-доцента Александра Вилкова «С немцами по России», Варшава, 1912 г. Описание продолжавшейся с 25 мая по 10 июня 1912 г. экскурсии по России большой группы немцев.
Я, конечно, не стану отрицать, что многие из немцев желали бы отодвинуть Русь за Волгу и Урал, я не однажды слышал это из уст очень интеллигентных немецких людей – писателей, журналистов.
Почва средней и южной России, в особенности знаменитая черноземная полоса (insonderheit das berahmte, Schwarzerdegebiei), значительно плодороднее, чем почва германской империи.
На чужой каравай рта не разевай: по зубам получишь.
Часть первая
Жрать! жрать! жрать!
Все это было в точности
И все запротоколено,
О чем в начале повести
Рассказ я поведу.
И время тоже точное,
Былое, досоветское:
Все в девятьсот двенадцатом
Случилося году.
Жандармами усатыми
С глазами тупо-рачьими
Просмотрены, проверены,
Из поезда из прусского
На пограничной станции
Сошедши на перрон,
В буфет для чистой публики
Толпою стоголовою,
Как шумный эскадрон,
Ввалились немцы тощие,
Подтянутые, чванные,
Все сто, как на подбор –
С военной прусской выправкой,
Лишь касок не хватало им,
Недоставало шпор.
На стойку на буфетную
Они – все сто – накинулись,
Вплотную к ней придвинулись,
Всю выставку съедобную,
И пышную и сдобную,
В пучину стоутробную
Заглатывая сплошь, –
Жевали, сочно чавкали,
Давились бутербродами
Со всякой вкусной всячинкой,
Особенно со свежею,
Лежавшей влажной горкою,
Зернистого икоркою.
«Еще з икра, пажалюйста!..
Мит кавьяр, битте нох!»
Икре они, разнежившись,
Чуть не кричали «гох!»
Разморенные русскою
Обильною закускою
И – особливо ходкою –
Казенной русской водкою,
Назад пошли – шаталися,
В вагонах отдувалися:
«Закузка зер карош!»
В Варшаве немцы шустрые.
Пока вагоны прусские
Менялися на русские,
Подзакусили тож, –
Подзакусив, немедленно
По городу рассыпались,
Рассыпались, понюхали,
К герр-консулу немецкому
На пять минут наведались.
Герр-консул знал заранее
Прямое их задание,
Их подлинную роль.
Он им сказал напутственно:
«Наш долг…» «Исполним в точности!»
«Ди унзре пфлихьт…» «Яволь!»
От царского правительства
К туристам любознательным
Приставлен был «беглейтером»,
То-бишь, сопровождающим,
Прямою связью связанный
С жандармским отделением,
Мужчина представительный,
Пред немцами почтительный,
Знаток трех языков,
Махрово-монархический –
Приват-доцент Вилков.
Был дан Вилкову списочек,
В котором точно значилось,
Что гости – немцы видные,
Почтенные, солидные,
Чины-администраторы,
Средь них есть губернаторы,
Регирунгсраты важные,
Ландраты, полицмейстеры,
Судебные чины,
Директора, советники
Различных департаментов,
А также и ученые
Большой величины,
Наук экономических.
Наук агрономических
Большие знатоки.
Цель этой всей экскурсии –
Прогулка двухнедельная,
Однакож не бездельная,
А с мыслью основной,
С желанием естественным
Поближе ознакомиться
С соседнею, великою
Славянскою страной.
Нюх потеряв критический,
Вилков, сопровождающий,
Держась традиционного,
Штампованно-казенного,
Одобренного мнения
Насчет высокой честности
Почтеннейших гостей,
Не видел, а и видевши,
Тож не придал значения,
С чего бы это штатские
Особы, не военные,
А, проезжая Брест,
На крепость брест-литовскую,
На лагери солдатские
Все гости до единого
Глаза усердно пялили,
Привскакивая с мест,
Иные же пустилися
Биноклями обшаривать
Дороги и тропиночки,
Пригорки и ложбиночки,
Лежавшие окрест.
При этом всем, однакоже,
Буфет вокзальный немцами
Был осажден и тут.
Вагоны вновь загрохали,
Пред сном все немцы охали:
«Закузка рузкий… гут!»
В дороге за ночь выспавшись,
Наутро очутилися
Туристы наши в Киеве.
Таков их был маршрут.
Устроились в гостинице,
Где местные встречатели,
Казенные врали,
Гостей кормили завтраком
На денежки народные:
Ешь, брюхо завали!
Отсюда на извозчиках,
В пролетках перекошенных,
Облупленных, ободранных,
С железным звоном, грохотом,
По рытвинам, колдобинам,
По выбитым камням
Туристы-немцы, крякая,
От непривычки охая,
– Раз гость, терпи, не злись! –
До лавры до прославленной,
До крепости монашеской,
За часик добрались.
Их встретил всех приветливо,
Рукою белой, пухлою
Наперсный гладя крест,
Монах слащаво-благостный,
Сановный сибарит,
Печерско-лаврский, стало быть.
Отец-архимандрит.
С ним гости любопытные
Все темные и душные
Пещеры обошли.
На свежий воздух выбравшись,
О чем-то с переглядкою
Хихикая украдкою,
Жужжали, как шмели.
Пред ними – Днепр серебряный,
За ним – просторы синие,
Леса, поля бескрайные
Раскинулись вдали.
Отсюда с подобающим
К туристам уважением,
С умильным выражением
На лике сладком, тающем
Отец-архимандрит
Повел гостей в гостиницу –
Не в грязную, народную,
А в чистую, «дворянскую»,
Где был для них уж празднично
Огромный стол накрыт.
За выдержанно-постную,
За икряную, рыбную,
Грибную и фруктовую
Монашескую снедь,
За сахарно-цукатные
За сладости плодовые,
За нежно-ароматные
За соты за медовые,
За квас хмельной, разымчивый,
За крепкие наливочки,
Вишневочки, сливяночки,
За вкусные селяночки
Казенно-провожатому
Вилкову тароватому
Уж не пришлось краснеть.
У разварной стерлядочки,
У балыка, севрюжины,
Икры – не меньше дюжины
Отборнейших сортов! –
Все немцы осовевшие,
Как будто год не евшие,
Пыхтели час, не менее.
Особое умение!
Сказать по справедливости,
Старались без стыдливости:
Ешь, пей, коли дают, –
Из-за стола стыдливые
Голодными встают.
Пилося немцам, елося
На славу, да имелося
К тому еще в виду,
Что к вечеру от города
В их честь банкет готовится
С оркестром симфоническим
И ужином отменнейшим
В великолепном киевском
«Купеческом» саду.
~ 1 ~