Для ялтинского цикла, который и составил публикацию в № 10 «Юности», наиболее характерны для автора — является первое и последнее, хотя и миниатюра «Московская толчея» сразу же привлечет внимание очередного Чайковского своей новой сверхэкономичностью и так далее.
Последнее стихотворение — все на повторах и написано в тот момент, когда найдена «Небесная крыша» — то есть крыша мира, тот самый Памир, близ которого мы с Вами живем.
Вторая строфа — отделка тех же звуковых повторов, к-р-ч.
Первое стихотворение «Мой день расписан по минутам...» продолжает знаменитую лермонтовскую «Русалку». У Лермонтова было пять «о» подряд.
Пастернак пробовал:
«О, вольноотпущенница. Если вспомнится...» Я тоже выступил: четыре «о» подряд.
Здесь на две строки целых пять «о». Стихотворение родилось тогда, когда была найдена новинка «шорох — гром» с тремя «о».
Стихи пишут по законам звуковых повторов — что я и показываю во всем ялтинском цикле.
Стихотворение о Чехове — давнее мое желание рассчитаться с родственниками Чехова за этот музей, за этот дом-комод, где М. П. Чехова жгла чеховские письма и вымарала все, что казалось ей опасным для семьи.
«Дом-комод» — это музей родственников Чехова, а не его самого. К сожалению, меня не было в Москве (я был в больнице и не настоял на том, чтобы оставить последнюю строку).
«Юмористики лишила»: А. П. Чехов, после Сахалина (с 1890) прожил целых 14 творческих лет, не написал ни одного юмористического рассказа, хотя именно ими он и вошел в литературу.
Это общеизвестные данные, и именно с Сахалина Чехов оставил все это.
И<вану> С<тепановичу> шлю привет, а также Вашим дочерям.
Ваш В. Шаламов.
Поздравляю всю Вашу семью по-старинному, что было когда-то весьма модно — с наступающим Новым годом! Шлю наилучшие приветы.
Ваш В. Шаламов.
Переписка с С. В. Руженцевым
Октябрь 1958 г.
Дорогой Сергей Владимирович.
В великой нерешительности приступаю к разговору о твоих стихах. 14 стихотворений за 20 лет? Одно это говорило, что это не стихи. И действительно, стихов там нет вовсе. Этим не надо огорчаться, и вот почему. Талант — это количество прежде всего. Именно в этом (в непобедимом желании работать еще и еще) и скрыто подлинное содержание определения «талант — это труд». Точнее всех тысяч и тысяч определений таланта знаменитая формула Шолом-Алейхема, что «Талант — это такая штука, что, если она есть, так она есть, и если ее нет, так нет». Самую толковую статью, на тему «Как писать стихи», я встретил в одной областной газете несколько лет назад. Там было объяснено значение общего образования, разносторонности интересов и т. д. — как необходимое для поэта (кстати сказать — не очень — ибо говорят, Крылов ничего не читал, кроме поваренной книги, а из наших современников — Ксения Некрасова, безусловно, поэт самой чистой пробы, ничего не читала вовсе). Статья называлась очень правильной фразой: «Научиться писать стихи нельзя».
О воспитании любви к слову, квалифицированной любви. Надо писать, упражняться. Ты вырастешь как потребитель. А стихи пусть пишутся, только им не надо придавать значение.
Второе. Я часто думаю, что нет никакой техники в искусстве. Есть только зрение художника. И если бы я видел, как Пушкин, то и писал бы, как Пушкин. Обладал бы слухом Блока — писал бы, как Блок.
Любить стихи — надо. Значение их неизмеримо. И хотя общественный резонанс прозаической вещи кажется значительно больше, чем резонанс поэтического произведения — все же это лишь внешнее преимущество.
По теории стиха много книжек у Тимофеева Л. И., теперь академика. Недавно вышел «Очерк теории и истории русского стиха». Практического значения для поэта, конечно, эта книга не имеет. Ибо даже такое явление, как рифма, большие поэты объясняют по-разному, каждый по-своему.
Есть ли у нас заочные институты литературы и журналистики? Дорогой Сергей Владимирович, в отличие от большинства литераторов, я считаю, что работа в газете (а также журналистика) писателю ничего не дает, во всяком случае меньше, чем работа где-либо в суде или на предприятии. Газета скорее портит писателя, и недаром Гладков ополчился против очеркистов. Поэтому эти понятия надо разделить.
Попробуй написать в Лит. институт им. Горького (по литературе) и на факультет журналистики МГУ (по газетной работе).
191
Руженцев С. В. — вероятно, и. о. начальника Озерецко-Неплюевского торфопредприятия, где работал Шаламов в 1953–1954. Письмо свидетельствует, что С. В. Руженцев увлекался литературой.