Варлам Тихонович! Пока у меня к Вам нет никаких поручений (но они, конечно, будут!!! И, конечно, не будут обременительны для Вас!).
Спасибо за все. Но при случае я воспользуюсь Вашей любезностью, но в каком смысле, мне иногда нужно отредактировать рукописи статей для печатания (и я, к сожалению, до сих пор не могу «набить» руку и бойко писать их). У меня имеется очень большой материал, частично уже напечатанный в различных врачебных журналах и научных сборниках, но есть материал еще в разработке и написании.
За последние пять лет я выполнил большую работу по исследованию и изучению проблемы описторхоза в Павлодарской области. Работу я проводил по плану, предложенному мне в Институте медицинской паразитологии и тропической медицины. Моим шефом является профессор Н. Н. Плотников (он работал зав. клин. сектором Института медицинской паразитологии и тропической медицины). За 5 лет я выполнил работу по биологии и эпидемиологии описторхоза, очень большую по объему и более чем достаточную для оформления ее как кандидатской диссертации.
Но дело в том, что защищать кандид. диссертацию мне, собственно, незачем. (Разве только ради удовлетворения личного тщеславия, а мне это не нужно.) Сейчас я работаю врачом-терапевтом в областной больнице и одновременно заведую гельминт-отделением облсанэпидстанции. В городе Павлодаре я живу уже более 11 лет и стал, что называется, уже аборигеном. Город хорошо связан и с Москвой и с другими центрами страны, как жел<езной> дорогой, так и по авиа. Сам город имеет около 130–140.000 жителей, усиленно строится. Я живу в пятиэтажном доме, со всеми удобствами (пока нет только газа), зато есть горячая вода круглосуточно. Район города, где я живу, застроен стандартными 5–4-этажными домами (45-, 75- и 120-квартирными), вообще, как в Москве.
Ну пока, до свидания.
Желаю наилучшего здоровья и всяческих благ и успехов в жизни. Пишите, чем Вы занимаетесь, где работаете, вообще обо всем, обо всем...
Крепко жму Вашу руку,
Ваш Андрей.
Г. Павлодар, КазССР, ул. 1 мая, д. 209, кв. 16.
Пантюхов.
Переписка с В. Ф. Боковым
Телеграмма
Москва, 5 июня 1961 г.
Дорогой Варлам. Спасибо за чудесную книгу. Читаю со слезами восторга. Собирайте новую, поддержу. Обнимаю. Виктор Боков.
Переписка с С. А. Снеговым
2-III-62 г.
Дорогой Варлам Тихонович!
Я недавно приехал и потому отвечаю с запозданием.
Наши судьбы во многом, кажется, схожи. Мне была приятна оценка Ваша моего романа. К сожалению, в нем правдивы лишь природа и характеры, но не судьбы: нет лагеря! Давно уже сказано: «...И на устах его печать».
Наша прошлая жизнь пока не начата. Надеюсь, это недолго. Вероятно, когда-нибудь мы — широко мы, не только мы с Вами — порадуем друг друга хорошими по-настоящему произведениями. В меру моих сил я готовлюсь к этому.
Посылаю Вам одну из своих книжиц. Если найдете время прочитать «Учительницу», напишите, как дана природа в ней — главный герой этого произведения. Для меня это важно, потому что Вы нежно и чутко понимаете природу, мастерски ее изображаете.
Всего Вам, всего хорошего!
Ваш С. Снегов.
Дорогой Варлам Тихонович!
Недавно приехал в Калининград и застал два письма от Вас и книжку — сердечное спасибо!
Не могу и передать, как меня порадовал Ваш отзыв о «Взрыве» и «Учительнице» — мнение человека с Вашим вкусом, да еще столько лет прожившего на Севере — очень дорого! В четвертом номере «Знамени» выходит новая моя повесть «Иди до конца» — если найдете время, взгляните (между прочим, там — большой цикл новых стихов А. Вознесенского).
Все это, конечно, не то, о чем хотелось бы писать. Вы совершенно правы, что о нашей жизни как-то по-серьезному и не собрался писать (то есть, вероятно, много написано, но, увы, не нами). В «Новом мире», говорят, идет рукопись какого-то Сложеницына о лагере — о нем утверждают, что новый Лев Толстой, дай-то Бог! Разрешения на ее печатание пока нет.
Я давно задумываю роман в четырех частях о нашей эпохе: 1924–1960 гг. Нет возможности — материальной, конечно — уйти в него на глубину. Пока написал серию рассказов (39–44 гг.) о лагере, дал знакомым, оставил в одном журнале. Читавшие говорят, что лучше, чем я обычно пишу. Но движения — нет. Очевидно, надо ждать, как ЦК решит с Сложеницыным, которого упрямо пробивает Твардовский. Мне очень хотелось бы познакомить Вас с этими рассказами, но это, видимо, придется оставить до следующего приезда в Москву. Я собирался рассказы отдать Твардовскому, он ко мне хорошо относится и одно время хотел печатать меня еще при Сталине, когда я был в ссылке, — ничего из того, конечно, не вышло тогда. Но, узнав, что у него Сложеницын, я раздумал — о двух вещах он хлопотать не будет, тем более когда у него уже есть по-настоящему первоклассная вещь. А так хочется сказать urbi et orbi всю правду — суровую, мужественную, по-своему высокую. Нам нечего стыдиться этой правды, искушения нас не сломят!