Есть еще пример. В «Огниве» в стихотворении «Ода ковриге хлеба» есть строфа:
Только догматик может исправить падеж в слове «небо» — «на радость небу».
Поправка испортила бы стихотворение. Это почувствовала корректор журнала «Москва», где впервые напечатали это стихотворение, и издательский, когда готовилась книжка «Огниво».
Разве слово «камнелом» (стихотворение «Гнездо орлицы») встречается в словарях Даля или Ожегова?
В «Огниве» несколько раз встречалось слово «заметь». Это от «метели», слова, которое Есенин всегда писал «мятель», точно так же и «замять» — это есенинское правописание, но отнюдь не закон. Я всегда писал «метель». Здесь нет погрешности против русского языка, написал и «заметь». И не один раз. Дискуссия по этому поводу с корректором издательства закончилась в мою пользу — доводы мои были приняты во внимание.
А вот пример положительного вмешательства того же корректора «Советского писателя» С. С. Потресовой в мою работу. Стихотворение «Вырвалось из комнатного плена» разве читается так:
Казалось, надо произносить именно «Телешов». Однако эта фамилия — исключение, и корректор Потресова самым энергичным образом все это мне доказала, не ограничиваясь сверкой у Даля и опровергая мои аргументы, что «ов» скрытое «ев», как Кудашев, и, следовательно, слог этот тянет за собой ударение: как завороженный, обожженный, гнезда, седла, звезды, цвел и т. д. Обратила мое внимание на неправильное ударение в фамилии «Телешов», приходящееся к тому же на окончание строки, на рифму. Пришлось коренным образом переделывать всю строфу и напечатать так, как она выглядит в сборнике «Шелест листьев». Нельзя писать «Пушкин» ни в рифме, ни в строке.
Переписка с Л. З. Копелевым
Переделкино, 28.XII.64
Дорогой Варлам Тихонович!
Одним из самых значительных событий нашей жизни вообще, и особенно нынешнего истекающего года, было знакомство с Вами. Мы очень благодарны судьбе, что довелось узнать Вас, и благодарим Вас за все, что Вы написали, пишете и напишете, — совершенно уверены в том, что и неизвестное нам (пока) достойно самой горячей благодарности. Трудно писать Вам, потому что сознаешь, как тусклы и бессильны любые праздничные слова перед суровой живой силой и пронзительным светом Вашего слова, Ваших стихов и прозы. И все же сейчас на рубеже годов, следуя доброй традиции, хотим написать Вам, чтобы высказать искреннюю любовь и глубочайшее уважение к Вам лично и к Вашему творчеству.
В будущем году и на многие-многие будущие годы желаем Вам доброго здоровья, неиссякаемых творческих радостей, побольше светлых часов, дней, месяцев, поменьше печальных минут и всего самого хорошего Вам и тем, кто Вам дорог.
Сердечно Ваши.
Р. Д. и Лев Копелевы
P. S. А себе желаем встречать Вас в новом году, читать Ваши новые стихи, рассказы, очерки...
N. B. Сейчас мы живем в Переделкино, на даче семьи Всеволода Вячеславовича Иванова (ул. Павленко, 4, рядом с дачей Б. Л. Пастернака). Тел.: Г-9-60-00, доб. 1-18.
1965 г.
Дорогой Варлам Тихонович!
Пусть наступающий год принесет Вам побольше хороших дней, добрых мыслей, всяческих радостей Вам и всем, кого Вы любите. Рад поводу снова сказать Вам, что мы (Р. Д. и я) чтим и любим Ваше могучее дарование, благородные Ваши стихи и суровую, но такую необходимую — душевно необходимую всем нам, и детям, и внукам нашим — прозу. Будьте здоровы. Обнимаю Вас.
284
Копелев Лев Залманович (Зиновьевич, 1912–1997) — писатель, переводчик, с 1980 г. в Германии.