Низшая Раса — это та, к которой принадлежат мои рабочие. Они вероломны, неблагодарны, невежественны, ленивы и непокорны, поскольку они требуют повышения зарплаты и таким образом стремятся отнять у меня доллары, которые мне нужны на платья для моей жены и на прославляющую меня благотворительность. Они неполноценны от природы. Они никогда не смогут стать Настоящими Американцами (или Английскими Джентльменами, или Высокородными Пруссаками). Я знаю, что это так, потому что со мной согласны все мои товарищи по университету и партнеры по бриджу.
На самом деле скандинавы американизируются с невероятной быстротой. Они американизируются гораздо быстрее американцев. Среди последних из поколения в поколение не переводится упрямая аболиционистская порода, которая или борется за обреченное дело и, попав в тюрьму, поет печальные баллады или, как Лодж, держится традиций Адамса, не менее вредоносных для здорового американизма, чем коммунизм. Скандинавы американизируются до того основательно, что, надо полагать, где-нибудь в 1963 году норвежец Григавасон и исландец Гисласон скажут о черногорцах и латышах: «Вечно они скандалят насчет зарплаты, но самое главное, что они не поддаются американизации. Не желают голосовать ни за кандидата ротарианцев, ни за Ку-Клукс-Клан. Подавай им, видите ли, какую-то там Третью партию».
Скандинавы с такой же легкостью приобщаются к американскому образованию, перенимают деловые ухватки и журналистские нравы, как шотландцы или лондонские кокни. Особенно легко они приобщаются к американской политике, старой доброй политике Гаррисона,[162] Мак-Кинли[163] и Чарли Мэрфи.[164] Как правило, они не привносят в нее ничего нового из практики своих экспериментирующих стран. Они без сожаления расстаются со своими традициями. Правда, многие из них участвовали в Беспартийной лиге,[165] движении суфражисток и организовывали кооперативные общества. Покойный губернатор Миннесоты Джон Джонсон был политическим деятелем с большим будущим; если бы он не умер, то, возможно, стал бы президентом, причем, вероятно, президентом своеобразным, и оставил бы заметный след в истории. С другой стороны, по сравнению с сенатором-скандинавом Кнутом Нельсоном Маккамбер[166] казался левым синдикалистом, а судья Гари[167] напоминал Франсуа Вийона. Член конгресса от Миннесоты Стеенерсон, председатель комиссии конгресса по делам почт, однажды произнес бессмертную фразу, в которой сказалось его незаурядное дарование, созревшее за двадцать пять лет пребывания в конгрессе. Как-то на званом обеде он стал возмущаться, что Беспартийная лига открыла допуск в невинные школьные библиотеки непристойным сочинениям «этой русской бабы Эллен Кей».[168] Кто-то заметил джентльмену скандинавского происхождения мистеру Стеенерсону: «Она ведь, кажется, шведка?» В ответ на это скандинавский джентльмен заявил: «Нет, эта Кей родом из Финляндии и прочей красной России, где они национализировали женщин».
Разумеется, сейчас скандинавский элемент штата Миннесота представлен всему миру двумя вновь избранными сенаторами — Генриком Шипстедом и Магнусом Джонстоном. Трудно предсказать, что нового они привнесут в прославленный своей осмотрительной респектабельностью сенат, но несомненно, что они, как и Джон Джонсон, представляют все самое смелое, демократичное, реалистичное, американское в нашей истории.
Скандинавы — как хорошие, так и плохие — монополизировали политическую жизнь Миннесоты. Из девяти последних губернаторов штата, включая кандидата в сенаторы Пройса, шестеро были скандинавами. Гарольд Кнутсон, организатор республиканской фракции в конгрессе, тоже скандинав. Скандинавы составляют большинство в законодательном собрании штата, и если в законодательном собрании Санта-Фе депутаты-мексиканцы говорят по-испански, а в Квебеке парламентарии все еще ведут дебаты на французском языке, хотя давно уже являются гражданами британского доминиона, в Миннесоте политические деятели, родившиеся за границей, изъясняются лишь на одном наречии — американском. На нем они ведут дела, на нем говорят в семье. Может быть, сам глава семьи до двадцати лет жил о Скандинавии, но сыновья его будут говорить на том же английском языке — хорошем или плохом, дело десятое, — что и сыновья переселенцев из Мэна, а его дочери придут в музыкальные клубы или в компанию любителей коктейлей, в колледж или на фабрику с теми же предрассудками, идеалами, интонациями, что и девушки по фамилии Смит или Брустер.
164
Мэрфи, Чарльз (1858–1924) — американский политический босс, долгие годы руководил Таммани-холлом, штаб-квартирой демократической партии в Нью-Йорке.
165
Беспартийная Лига — организация, стоявшая на пацифистских, общедемократических позициях; возникла в годы первой мировой войны, отколовшись от прогрессивной партии. Имела влияние по преимуществу в штатах Среднего Запада.
167
Гари, Элберт (1846–1927) — американский юрист и крупный промышленник, принимал участие в создании первых монополий, жестоко подавлял забастовочное движение у себя на предприятиях. Был известен также под именем «судьи Гари».
168
Кей, Эллен (1849–1926) — шведская писательница и радикальная общественная деятельница, поборница женского равноправия, улучшения школьного дела и т. д.