Если Пальмерстон в своей демонстрации против Греции и в своей парламентской речи против европейской реакции высказался в буржуазно-либеральном духе, то английский народ воспользовался присутствием в Лондоне г-на Гайнау, чтобы блестяще продемонстрировать свою внешнюю политику[274].
Если народ преследовал на улицах Лондона военного представителя Австрии, то Пруссию в лице ее дипломатического представителя постигло соответствующее ее положению злоключение. Всем памятно, как болтливый писака Брум, самая комическая фигура в Англии, при общем смехе дам, удалил с галереи палаты лордов писаку Бунзена за бестактное и нахальное поведение. Г-н Бунзен спокойно отнесся к этому унижению, как и подобает представляемой им великой державе. Он вообще не уедет из Англии, что бы с ним ни случилось. Всеми своими частными интересами он привязан к Англии. Он будет и впредь использовать свой дипломатический пост, наживая капитал на рассуждениях об англиканской религии и подыскивая своим сыновьям местечки в лоне англиканской церкви, а своим дочерям — женихов из числа английских джентри любого ранга.
Смерть сэра Роберта Пиля сильно содействовала ускорению разложения старых партий. Партия, составлявшая с 1845 г. его главную опору, так называемая партия пилитов, после его смерти совершенно распалась. Самого Пиля почти все партии посмертно превозносили сверх меры как величайшего государственного мужа Англии. Он во всяком случае имел то преимущество пред «государственными мужами» континента, что не был простым карьеристом. В остальном государственный ум этого выходца из буржуазии, ставшего вождем земельной аристократии, заключался в понимании того, что в наши дни существует только лишь одна настоящая аристократия, а именно буржуазия. И в этом смысле он пользовался своей руководящей ролью среди земельной аристократии, чтобы постоянно вынуждать ее к уступкам в пользу буржуазии. Так было с эмансипацией католиков[275] и с реформой полиции[276], благодаря чему он усилил политическую власть буржуазии; законами о банках 1818[277] и 1844 гг., которые усилили финансовую аристократию; тарифной реформой 1842 г.[278] и законами о свободе торговли 1846 г.[279], которыми земельная аристократия была прямо принесена в жертву Промышленной буржуазии. Второй столп аристократии, «железный герцог» {Веллингтон. Ред.}, герой Ватерлоо, неизменно, как разочарованный Дон-Кихот, поддерживал хлопчатобумажного рыцаря Пиля. С 1845 г. партия тори относилась к Пилю как к предателю. Власть Пиля над палатой общин объяснялась необыкновенной доходчивостью его красноречия. Стоит прочитать самые знаменитые его речи, чтобы увидеть, что они состоят из нагромождения общих мест, между которыми умело сгруппировано большое количество статистических данных. Почти все города Англии хотят ставить памятники тому, кто отменил хлебные пошлины. Одна чартистская газета, намекая на организованную Пилем в 1829 г. полицию, спрашивала: к чему нам все эти памятники Пилю? Каждый полицейский в Англии и в Ирландии есть живой памятник Пилю[280].
Последним событием, вызвавшим сенсацию в Англии, было назначение папой г-на Уайзмена вестминстерским архиепископом с титулом кардинала и разделение Англии на тринадцать католических епископств. Этот крайне неожиданный для англиканской церкви шаг наместника Христа является новым доказательством той иллюзии, которой предается вся реакция на континенте, что вместе с недавно одержанными ею на службе у буржуазии победами теперь должно само собой последовать также восстановление всего феодально-абсолютистского общественного порядка со всеми его религиозными атрибутами. Единственной опорой католицизма в Англии являются две крайние группы общества: аристократия и люмпен-пролетариат. Люмпен-пролетариат — чернь, состоящая из ирландцев или потомков ирландцев, которые по происхождению своему — католики. Аристократия же предавалась фешенебельному увлечению пьюзиизмом[281], пока, наконец, не начал становиться модой и самый переход в лоно католической церкви. В такое время, когда английская аристократия в своей борьбе против прогрессивной буржуазии вынуждена была все больше обнаруживать свой феодальный характер, разумеется, неизбежно было, что и религиозные идеологи аристократии, ортодоксальные богословы высокой церкви, в борьбе с богословами буржуазной диссентерской религии[282], все больше должны были признавать выводы, вытекающие из их полукатолических догматов и обрядов, и даже что переход отдельных реакционных приверженцев англиканской церкви к первоначальной единоспасающей церкви должен был совершаться все чаще. Эти незначительные явления вызвали в головах английского католического духовенства самые радужные надежды на скорое обращение всей Англии в католицизм. Новая папская булла[283], которая уже снова рассматривает Англию как римскую провинцию и которая должна была еще больше усилить тенденцию к переходу в католицизм, возымела, однако, обратное действие. Пьюзииты, неожиданно столкнувшись лицом к лицу с серьезными последствиями своей игры в средневековье, отступили с негодованием, и пьюзиитский лондонский епископ тотчас же выпустил заявление, в котором он отказывается от всех своих заблуждений и объявляет непримиримую войну папской власти. — Для буржуазии вся эта комедия представляет лишь тот интерес, что она дает ей повод к новым нападкам на высокую церковь и на ее университеты. Следственная комиссия, которая должна дать отчет о положении университетов, вызовет горячие дебаты на следующей сессии. Масса народа, конечно, мало интересуется кардиналом Уайзменом. Газетам же он, наоборот, при теперешней скудости новостей, дает желанный материал для длинных статей и гневных диатриб против Пия IX. «Times» требовал даже, чтобы правительство в наказание за его посягательства вызвало восстание в Папской области и напустило на папу г-на Мадзини и итальянских эмигрантов. «Globe», орган Пальмерстона, проводит чрезвычайно остроумную параллель между папской буллой и последним манифестом Мадзини. Папа, говорит он, требует духовного главенства над Англией и назначает епископов in partibus infidelium[284]. Здесь в Лондоне заседает итальянское правительство in partibus infidelium, во главе которого стоит анти-папа[285], г-н Мадзини. Главенство, которого г-н Мадзини не только требует в папских владениях, но которым он действительно пользуется, точно так же носит в настоящий момент чисто духовный характер. Папские буллы имеют чисто религиозное содержание, манифесты Мадзини тоже, они проповедуют религию, апеллируют к вере, их девиз — Dio ed il popolo, бог и народ. Мы спрашиваем, есть ли какая-нибудь разница между претензиями обоих, кроме того, что г-н Мадзини является, по крайней мере, представителем религии большинства народа, к которому он обращается, — потому что в Италии почти нет иной религии, кроме религии Dio ed il popolo, — в то время как папа таким представителем не является? Мадзини, впрочем, воспользовался этим случаем, чтобы пойти еще дальше. А именно, он, совместно с остальными членами итальянского Национального комитета, выпустил теперь из Лондона тот заем в 10 млн. фр., который был одобрен в свое время римским Учредительным собранием[286], в акциях достоинством в 100 фр., и именно для приобретения оружия и военного снаряжения. Нельзя отрицать, что этот заем имеет больше шансов, чем неудавшийся добровольный заем австрийского правительства в Ломбардии[287].
274
Во время пребывания в Лондоне в 1850 г. австрийского фельдмаршала Гайнау, с крайней жестокостью подавившего революционное движение в Венгрии и Италии, рабочие пивоваренного завода Барклей, Перкинс и К° избили его. Это выступление встретило горячее одобрение со стороны английских народных масс.
275
276
Будучи министром внутренних дел, Р. Пиль положил начало современной буржуазной системе организации полиции в Англии. В 1829 г. он провел закон о подчинении столичной полиции непосредственно министру внутренних дел и о создании в Лондоне специального корпуса полицейских. В остальной Англии полиция еще некоторое время оставалась в подчинении местных властей, но министру внутренних дел предоставлялось право общего руководства и контроля за действиями местной полиции. Эта мера вела к усилению полицейской власти буржуазного государства.
277
В 1818 г. в английский парламент был внесен законопроект, утвержденный в 1819 г., по которому Английский банк должен был с 1823 г. восстановить обмен банковых билетов на золото. Фактически обмен билетов на золото был полностью восстановлен уже к 1821 году (см. также примечание 55).
278
По тарифной реформе 1842 г. были понижены ввозные пошлины на хлеб и целый ряд других импортируемых товаров. Чтобы возместить потери казны, был введен подоходный налог.
280
Из статьи «Памятник Пилю», напечатанной в чартистском органе «Red Republican)) № 9 от 17 августа 1850 г., выходившем под редакцией левого чартиста Дж. Гарни.
281
282
285
В период раскола католической церкви (XIV–XV вв.) неоднократно избирались одновременно два папы, каждый из которых объявлял другого узурпатором, «анти-папой».
286
Учредительное собрание Римской республики было избрано 21 января 1849 года; оно состояло в большинстве своем из буржуазных демократов — сторонников Мадзини. Собрание лишило папу светской власти и провело ряд прогрессивных социальных мероприятий. После падения Римской республики в июле 1849 г. значительное число депутатов эмигрировало в Англию, где образовало из своей среды временный Итальянский национальный комитет; в него вошли Мадзини и его сторонники. Комитет был уполномочен избравшими его производить займы в интересах национального дела и заниматься всеми вопросами, касающимися итальянских граждан.
287
Весной 1850 г. австрийское правительство выпустило в Ломбардо-Венецианской области так называемый добровольный заем в 120 млн. лир. Но заем не имел никакого успеха среди населения и был проведен в принудительном порядке.