— С моей рукой всё нормально. То, о чём толкуешь ты – этому не бывать! Я встретил другую женщину и полюбил её всём сердцем. Сейчас я даже рад. Откровенно рад, что ты никогда не любила меня, ныне могу вздохнуть спокойно. Наконец-то! Наконец-то перестану корить себя за то, что бросил тебя здесь, в одиночестве, нуждающуюся и беспомощную, без законных прав. Но ты гораздо проворней меня. И ловчее. И выкрутилась сама.
— «Любила»… – насмешливо повторила хозяйка, и Валентор снова предосудительно на неё посмотрел. – Что ты выискиваешь здесь?! Все твои одежды нам пришлось перешить. Они не подходили Ришу, ведь ты слишком высок. Теперь ты их не признаешь.
— Одежды? Мои записи. Ищу мои старые записи. Те, что я вёл на службе в Палатах. Помнишь? Перед сном я часто ими занимался… Или же они тоже всецело Ришу отданы?
— Ах, записи, – брезгливо проворчала Дамала, закатывая зенки. – Кто-то из ведомства Палат приходил и забрал все записи, через луну-две после твоего отъезда. Записей больше нет, уймись.
— Изъяли? Спустя луну-две? Я же тогда ещё до границ не добрался! И ты так просто всё им отдала?
Она только пренебрежительно развела по сторонам руками и затем с гулким звуком шлёпнула ладонями по переднику, в знак того, что из-за каких-то там записей и переживать не стоит.
Металлия, проникшая на кухню имперского дома Валентора без дозволения всяких служанок и мнимых хозяев, восседала на стуле, развалившись и закинув ноги на стол. Она поедала яблоко, изъятое из миски, точно также, как недавно делал это Риш.
Когда же самозваный владелец прошёл в помещение и увидел высокую незнакомку, вооружённую, в странных иноземных одеждах, невероятно притягательную обладательницу почти совершенного лица, правда, осквернённого какими-то жуткими тёмно-зелёными чешуйками у разноцветных глаз, то чуть было не вскрикнул. Затем попросту оцепенел.
Неизвестная с аппетитом поглощала яблоко и посматривала на вошедшего, словно на вошь, или на червя. Низкорослый и какой-то щуплый, с длинным, изогнутым носом, смахивающим на щербатую скалу, со смазанным подбородком и безвольными, нервными губами, Ришмингар лишь отдалённо напоминал Валентора. Образцовыми оставались только его густые каштановые волосы и быстрые, подвижные глаза, и их цвет, подтверждающий общую с историком породу.
Какое-то время эти двое провели в полной тишине, переглядываясь. Однако, вскоре Риш спохватился и приступил к медленному тактическому отступлению, но в проходе натолкнулся на Валентора.
— Что за женщина у нас на кухне? – прошептал он втихаря дяде, надеясь, что гостья окажется незнакомой с имперским наречием, которое она отменно знала под наименованием «часлнат».
— Это, мой любезный племянник, Металлия Дрейк, Металлический Дракон Предела, Великая Госпожа, пятый аркан Мирн Хатра, – исследователь указал сомкнутой пятернёй на любимую. – Ясноокая древняя во плоти! Мой чаарун, женщина, с коей меня связывают нерушимые узы.
— Бывший пятый аркан, – поправила его представленная.
Металлия поиграла бровями, очаровательно насупив ротик и едва улыбнувшись, в знак приветствия для родни друга, и взмахнула в воздухе огрызком от яблока.
— Да, конечно. Бывший пятый аркан. По совместительству, можно сказать, твоя тётка ныне. Так что, поклонись ей и изволь радушно принять, как почтенную гостью.
— Я… не очень понимаю тебя, дядя… – осторожно пролепетал Риш.
Тут на кухню проскочила взволнованная Дамала и тоже уставилась на Металлию. Неожиданно, древняя поднялась на ноги и подошла почти вплотную к прежней невесте странника-имперца. Дрейк как-то язвительно улыбалась, и Валентору стало немного стыдно за то, что эти двое вообще столкнулись лицом и лицу. Ведь земли мирские столь велики и просторны, изрезаны и пересечены столькими дорогами, но всё равно нашёлся некий дурацкий способ свести тех, кому лучше бы вовсе не встречаться. И вот теперь хозяину мрачного близнеца явно не удастся избежать прославленных лунговских острот по поводу былой избранницы, не способной похвастаться ни красивыми очертаниями тела, ни приятным нравом или выдающемся характером, очевидно, совсем не соперницы для Металлии. Но кто знает, что эта несносная женщина древних будет там думать, в своей мрачной и тяжёлой голове, утайкой?
— Тайли, это Дамала, моя бывшая наречённая, и её муженёк, мой племянничек, Ришмингар, – прошипел Валентор, и Металлия тут же нахмурилась.
— Вы… желаете остаться на обед? – обходительно поинтересовалась упомянутая Дамала, но историк подхватил свою истинную спутницу под руку и повлёк её к запасной двери.
— О, нет! Благодарствую! Сомнительная и отвратительная вышла бы трапеза… Пожалуй, мы поищем пристанище за стенами… извне.