— А что касается тебя, конструкт мог бы пригодиться на твоём суровом поприще, тенерукий брат. И заодно подсобил бы вам с Серкудной.
Так это дар, или мольба о помощи?
Брилиан поднёс кулак ближе к груди, разжал пальцы и узрел, как ему подмигивают прохладным блеском осколки рубинов.
— Вот. С днём рождения. Или ты принимаешь только бриллианты как залог успеха, а, братец Брилиан? – усмехнулся зеленокожий эльф.
Джнев ловко запрыгнул на спину бауна, своего верного друга, прилегшего на землю, а затем скоропалительно поднявшегося, и медленно двинулся по мокрому песку, тёмно-серому и лоснящемуся, в сторону рослых деревьев, рваные кроны которых небрежным оперением обвивали кайму сиренево-индиговых небес. Ночь опускалась на владения илара, но он уже уходил в чащобы Ургодья, ведь так именовали Срединный мир сородичи его.
Брилиан, всматривающийся то в кристаллы на руке, то в неправдоподобно длинные ноги бауна, не мог сообразить, как кто-то, будучи существом думающим и рассудительным, сподобился бы перепутать блеск рубинов с гранатовым свечением. Но люди постоянно делали это, словно не видели разницы между холодным, малиновым цветом рубинов, что всегда вторили для зрителя: «в нас таится мистический, сине-фиолетовый свет», и тёплым, горячим гранатом, бурлящим чернеющими глубинами, как кровь на закопчённом стекле.
Брилиан, никогда не просящий у судьбы бриллиантов в личное пользование, разжал пальцы и выбросил подношение Джнева прямо на окаменевший песок. Стань эти почвы чуточку плодородней, и превратись рубины на ладони Эйана в гранатовые семена – в символ его рода, то, возможно, хозяин теней сумел бы посеять что-то стоящее в Тчелане. Но именно, что посеял – потерял.
Джнев, искавший помощи старого друга, не подозревал, что вместо этого сам же протянул Бриллу руку. Заразил его странной, несвойственной для ниедов идеей: желанием сделать что-то не для себя, но для другого. Для ближнего. Для собрата, для друга.
— От тебя мне не нужно залогов, Джнев.
С этими словами Брилиан тоже развернулся и направился туда, откуда пришёл. Что, если все эти бесцельные поиски Серкудны так ни к чему и не приведут: ни к желанному результату, ни к нежелательному, но только истратят отведённый эльфу срок, выпьют его жизнь залпом, подточат разум, разжижат волю и мозг?
Лучше и верней заняться тем, что действительно поможет кому-то. И, вероятно, отыскав потерянное заклятье Джнева, Брилиан не только укажет приятелю дорогу к заветному Ределу, освободив душу зеленокожего от Тчеланских оков, но и сам себе окажет услугу. Впереди новая цель. Так вперёд!
Значит, неизвестный конструкт Джнева. Да, вдобавок к прочим несостыковкам, создатель не изволил даже робко намекнуть ни на чём его творение основано, ни на чём оно начертано. И уж точно едва ли понятно, где искать столь поразительную редкость. Впрочем, подобное неисполнимое дело как раз-таки по зубам властелину тенеруких, и, скорее всего, по завершении, после раскола окаменевшей скорлупы орешка, добыча понравится Бриллу на вкус. Однако, ему тоже не следует упускать из виду простое правило смертных: у всего, что обладает ценностью, имеется и определённая цена. Готов ли Брилл платить по счетам?
Эльф разомкнул веки, немного отёкшие от варева, что он принимал в последнее время. За окном уже светало, наставал новый день, и если это не благодатный знак, то Брилл вообще отказывался в них верить.
Он взмахнул ресницами пару раз и, окончательно придя в сознание, набросал кое-что на тех самых страницах, уткнувшись носом в которые провёл предыдущую ночь. На первоклассных листах посередине вверху была проштампована однообразная строчка: «запиши это, дабы не забыть», ведь стопка чистых бумаг для того и предназначалась – чтобы оставлять пометки. И Брилл Эйан вывел слова, ныне для него незыблемые:
— Красный. Белый. Чёрный. Разве знаю я какие-то ещё? И имя, которого нет, и снег, который не появился. Да пойдёт же снег сквозь грусть мою… пусть летят снежинки, пусть…
Лунги, которые никогда не лгут, тем не менее не спешат раскрывать и свои тайны, и потому бродят под покровом ложных имён. Серкудна… имя, которого нет у неё, что, всё-таки, заключалось в нём? В этих секретных буквах?
Эльф не обратил внимание, но за окном уже вовсю бурлил котёл зимы, завывающий, заметающий метелью мостовые, улочки и крыши зданий, соединяющий снежными хлопьями размером с мотыльков-ночниц белёсое небо и выбеленную землю. Но, это ненадолго, вскоре снег растает, как по обыкновению и происходит в светлом и славном граде древних. В Эль’Тариоте. Однако снег к лицу столице лунгов.