— Махфада-а-арн! – позвал Нулл юношу, носителя краденой серьги, ныне безмятежно «отдыхающего», решивший, что именно его дружок притащил наложницу в Ставку. – Ты как тут оказалась, шлю..? – продолжал неистово вопить Главный Следователь, лично направляясь навстречу гостьи и окропляя свою дорогу слюной.
Но возгласы его прервали. Вместо ответа, даже за место лихого, беглого взгляда древней, он получил в нос кулаком. Удар отправил его в страну грёз, так и не дозволив закончить речь.
— Почему так долго, женщина?! – закричал Валентор. – Демоны пожри твою плоть, почему ты так долго?! Уже думал, что стану ещё легче после очередного заключения и на этот раз не досчитаюсь чего-то поистине ценного!
Хозяин мрачного близнеца напряг тело так, что у него проступили натянутые вены на шее и предплечьях. Перед глазами промелькнуло всё то, чем грозил ему Нулл Сердвазар и всё то, что так и не воплотилось в реальность. Но в мрачных, потаённых закоулках рассудка словно уже обрело плоть и кровь, и будто уже навредило одним своим наличием, как и осознанием того, что кому-то далеко не так свезло, как Валентору. Ведь кто-то испытал описанные Изыскателем пытки на себе.
От подобных леденящих душу веяний голову имперца переполнило сожаление о людском происхождении. Все эти мысли легко, легче и проворней любого умелого мага, сумели бы превратить самое утончённое уединение в повальное одиночество и отравить всякое разумное существо. Столкновение с бездной, которая разверзлась ни рядом с тобой, но в тебе. Лицом к тому, у чего нет лица. Исследователь, после близкого знакомства с Первой Ставкой, не хотел больше быть человеком, не то, чтобы находиться среди других людей.
Валентор тяжело дышал и сердце его истошно билось. Металлия нависла над креслом, к которому историк всё ещё был привязан, водрузила пальцы на ладонь попутчика и прошептала:
— Я исполнила все твои пожелания. Ты мною доволен?
— Нет! – выпалил он, но по его физиономии пробежала располагающая, задорная улыбка. – Не исполняй впредь мои желания, если они окажутся столь же глупыми на поверку! Я рад тебя видеть. Развяжи меня.
Однако вначале возлюбленная поднесла ему флягу с водой и дала вдоволь напиться, а затем, не заботясь о воле пленника и не освободив его от верёвок, прильнула горячими губами ко лбу Валентора и поскользила в направлении рта. Её прерывистое, раскалённое дыхание первым обласкало продрогшую кожу имперца, но так и не разбудило в нём вожделения, на этот раз.
— Нет, Тайли, не надо. От меня смердит. Отравляющий человеческий смрад, что так противен лунгам.
Этот запах, который, возможно, даже не слышала Металлия (или который столь страстно её привлекал), сделался слишком заметным для историка. Запах, человеческий смрад, что бередил душу хозяина мрачного близнеца, обозначал всё самое чёрное и плохое, залегающее в людях под поверхностной коркой. Неужели всё это скверное имеется и в нём?
Неужто… разве? Но… она ведь всё равно пылко поцеловала его, и Валентор ощутил под ногами твёрдую почву ещё до того, как Великая Госпожа развязала верёвки и пятки его нашли опору в плитах пола.
Тьма безгранична, но, должно быть, тогда безграничен и свет?
Вскоре молодой господин, воссоединившись и с ненаглядным оружием, и с единственной женщиной, и даже с серьгой, стоял посреди залы для допросов и потирал запястья рук.
— И что мы с ним сотворим? – поинтересовался он как бы между прочим, посматривая на бессознательного Изыскателя. – Надеюсь, ты не убила его?
— Лишь просто обезвредила. Может чуточку помяла нос. Но ему не привыкать, вроде, – хмыкнула Металлия, склоняясь над потерпевшим.
Древняя ухватилась за плащ поверженного и одним движением подняла его вверх. Затем усадила следователя в кресло и взялась привязывать конечности недруга к ножкам и подлокотникам. Путы продевались в специально смастерённые пазы, и Великая Госпожа оценила удобство «изобретения». Почему-то люди очень плодотворны и изворотливы, когда дело доходит до смерти и разнообразных способов приблизить её. Так созидательны в своих стремлениях поскорей разрушить жизнь!
— Такого, как он, только гибель может обезвредить, – злобно стиснув зубы, отчеканил Валентор, по-прежнему держа пальцы правой руки на запястье левой.
Словно сам себе надел наручники повторно.
— Ну, это я легко устрою, – двусмысленно отозвалась Дрейк.
Сперва женщина хотела потехи ради нарядить связанного в диадему и дамский платок, в которых уже не нуждалась, но быстро передумала, ведь по таким знаковым вещицам будет гораздо проще выйти на Мо и Лаудра.