— Не знаю, какое отношение ко мне имеют эти правила, — отставляю кубок в сторону. — Я вроде пока на трон не собираюсь. Да я вообще не собираюсь становиться императрицей.
Зара прищуривается и взмахом руки заставляет дочь замолчать, хотя та только собирается открыть рот. Я и раньше замечала за старухой умение без слов отдавать приказы, которые исполняются в тот же миг. Теперь ясно, откуда она всему этому научилась.
— Ты любишь моего внука? — не церемонится она в подборе слов.
— Я…
У меня нет ответа. Ещё месяцев семь назад я бы сказала, что люблю. Ответ был бы твёрдым. Но сейчас… Слишком многое произошло. К тому же я до сих пор помню каждый день, проведённый без Руса, и ту боль, что душила меня без него. Порой не хотелось даже глаза открывать и вставать с постели. Жизнь, казалось, закончилась. И лишь Лиза с Сашкой да работа смогли привести меня в чувства и буквально приказали жить дальше.
— Я не знаю. Слишком рано о чём-то говорить. Мы давно не виделись. И пусть он не по своей воле оставил меня, — поглядываю на Маару, — но это не сделало всё легче. Он мог рассказать мне кто он, но предпочёл скрыть. А недоверие первый признак отношений, который не приведут ни к чему хорошему.
— Бывает ложь во благо, — напоминает Зара.
Киваю. Само собой. Рус наверняка беспокоился, что я не приму его откровенность всерьёз. Мало ли как я могла отреагировать тогда, вдруг посчитала бы его сумасшедшим, и тогда мы расстались бы. Это сейчас я даже самое невероятное воспринимаю нормально, но тогда… Всё могло закончиться плохо. Как бы я поступила на его месте в такой же ситуации? Не знаю.
— Послушай, Тома, — начинает Маара тихо. — Арустан никогда не переставал думать о тебе. Это правда, — добавляет она твёрже. — Даже в такое непростое время я всё равно видела, как он тоскует по тебе. Ты должна была заметить, как он выглядит сейчас. Беспокойство за свою империю, подданных и мысли о тебе медленно выкачивают из него все соки. И именно поэтому я попыталась сделать хоть что-то, чтобы помочь своему ребёнку. Прости меня и не злись на него. Он любит тебя.
После нашей последней встречи я ни секунды не думала, что ему тоже может быть плохо. Мой мозг рисовал картинки, как Рус развлекается с другими девушками и смеётся над моей любовью к нему. Но сейчас понимаю, что он находился в том же положение, что и я. А может, ему было тяжелее.
— А что у вас происходит? Почему время сейчас непростое?
Маара поджимает губы. Её глаза начинают бегать, становится понятно, что она сболтнула лишнее.
— Я имею в виду его коронацию. Он переживает, потому что император не может править без императрицы. Ему требовалось жениться, но так как он уже отдал своё сердце тебе, не мог перестать беспокоиться об этом.
Звучит неубедительно. Рус пусть и был человеком, который привык ко всему относиться с легкостью и редко задумывался о чём-то серьёзном, но всегда был ответственным. Так что, если бы дело было только в женитьбе, он бы просто выбрал претендентку и всё. Не из-за того, что перестал любить меня, а потому что того требовали его обязательства перед империей и подданными.
— А советники уже, небось, и претенденток ему начали подсовывать? — усмехается Зара.
— Было бы странно, если бы они этого не сделали, — не отрицает Маара. — Прошёл почти год после коронации. Срок для женитьбы подходил к концу, надо было что-то решать.
— Ну да, ну да, — кивает старуха. — И верховный то же, небось, решил поучаствовать. У него вроде была племянница.
— Килунас? Да, у него есть племянница, и да, Арустан познакомился с ней, как и с другими претендентками. Но не думаю, что он вообще её запомнил. Его мысли заняты совсем другими вещами, — стреляет Маара в меня глазами. — И другой девушкой.
Мои щёки начинают нагреваться. Видимо, из-за алкоголя. Совершенно точно из-за него, а не из-за намёков бывшей императрицы. А если и из-за них, мне надо выбросить Руслана из головы. Я злюсь на него и точка. И неважно, как сильно моё сердце стучит при мысли о нём.
— И вообще, зачем ты завела разговор о маге?
— Просто так, — Зара подцепляет ножку кубка. — Для общего развития.
Когда вино и еда, наконец, заканчиваются, я поднимаюсь на ноги и цепляюсь за край столешницы.
— Кому-то нельзя пить, — возвещает со смехом Зара.
— Со мной полный порядок, — чувствую, каким тяжелым стал язык. — И вообще, у меня стресс, имею право.
— Само собой, только как ты до своих покоев собираешься добираться?
— А нет у меня никаких покоев, — указываю на мягкую оттоманку. — Вот прямо здесь и лягу.
Двери снова распахиваются, и на пороге комнаты оказывается Рус. Без императорского венца и золотого плаща в одной рубахе и штанах он кажется таким уютным и домашним. Мои губы сами растягиваются в улыбке. Руки автоматически тянутся навстречу мужчине.