По правую руку Томас заметил еще одну маленькую дверь, в которой был замок со вставленным ключом. На этот раз сомнений быть не могло: если где-то в этом доме Ник и держит его отца, то именно здесь. Он сделал еще один глубокий вдох и подошел к двери вплотную. Дотронулся пальцами до ключа, пару секунд помедлил и провернул его.
* * *
Перед ним предстала совсем уж маленькая комната, предназначенная, по-видимому для хранения швабр, ведер и тряпок. Никакого освещения здесь не было, но тусклый свет лампы из кладовой давал возможность разглядеть, что находится внутри.
У стены сидел связанный человек, в котором Томас не сразу распознал своего отца. Волосы у него были жирные, спутавшиеся, на правой части лба запеклась кровь, от которой несколько капель спустились до самого подбородка. Видимо, Ник не стал церемониться с папой, а просто подошел к нему сзади и ударил чем-то тяжелым по макушке, после чего закинул на плечо и понес к себе в нору.
Во рту у отца был кляп, а все его тело было связано тугими веревками. Он был без сознания. Томас опустился на колени и рукой прикоснулся к мокрой от пота отцовской щеке. Глаза папы чуть приоткрылись, он пару раз моргнул и не без труда разомкнул веки. Поводил взглядом, видимо привыкая к свету и тут, похоже, различил лицо Томаса, так как глаза вдруг открылись очень широко. За пару секунд на его лице отразилась целая палитра эмоций: удивление и возмущение, ужас и гнев. Грудь отца тяжело вздымалась и опускалась, он невнятно что-то промычал.
Томас вынул кляп у него изо рта. Челюсть разомкнулась, обнажив зубы. Папа тяжело дышал, но как будто бы потерял дар речи.
— Томас! Ты что здесь делаешь?! — наконец выдохнул он, не прекращая бороться с эмоциями.
— Я пришел… чтобы помочь тебе, — сказал он таким тихим тоненьким голоском, что сам едва его слышал.
— Господи, о чем ты только думал! Ты хоть понимаешь, что слу…
— Папа, я хочу тебя вытащить, — перебил он его, уже чуть более уверенно. — Лис ушел в лес за дровами. Думаю, его не будет еще долго. Я сейчас развяжу тебя, и мы сможем отсюда уйти.
Новая волна страха прокатилась по лицу отца. Он вдруг осунулся, показался Томасу невероятно старым, чего раньше никогда не происходило.
— За какими, черт возьми, дровами!? Он ведь только вчера принес пять мешков!
Томас оцепенел. Откуда-то сверху вдруг донесся скрип и тяжелые шаги.
— Прячься! Немедленно! — прошипел отец.
Томас вскочил, выбежал из коморки и закрыл дверь, провернув ключ. Шаги послышались в гостиной, и, кажется, приближались. Он осмотрел все что находилось в кладовке, ища где можно укрыться. Томас перепрыгнул одну из бочек и сел между ними, закрыв руками рот и нос. Вскоре он услышал, как лис вошел в кладовую. Его шаги как будто отдавались во всех предметах, находящихся в комнате — и даже в теле самого Томаса. Ник сделал несколько шагов и замер, что-то коротко лязгнуло, — по-видимому ключ в замке, но скрипа двери за ним не последовало.
Прошло десять, двадцать секунд, но никаких звуков не доносилось. Кровь била у Томаса в висках, а задерживать дыхание становилось все труднее. В какой-то момент ему показалось, что сейчас он просто задохнется. До чего же нелепая была бы смерть!
— Чего это ты прячешься там, как трусливый кролик? — вдруг громко произнес Ник. Его голос заставил Томаса подпрыгнуть. Он опустил руки и впустил воздух в легкие. Тем не менее, страх приковал к полу, и он совершенно не представлял, как же теперь поступить.
Тут он вспомнил, как пообещал себе быть смелым и пойдя против всего своего существа резко встал и посмотрел лису прямо в глаза. Вблизи тот выглядел еще более устрашающим. Голова зверя была под самым потолком комнаты, он смотрел на Томаса сверху вниз. Можно было не сомневаться, что его лицо побледнело, так словно было измазано мукой, но он все же надеялся, что при тусклом свете свечи это будет не так заметно. Томас чувствовал себя так, будто идет по шаткому мосту прямо над гигантской пропастью, но приложил все усилия, чтобы придать лицу ничего не выражающий вид.
— И вовсе я не трушу! — сказал он громко, и, хотя посередине предложения голос Томаса немного сломался, вышло убедительнее, чем он рассчитывал.
— Да неужели! — усмехнулся лис. — Мальчик, у тебя такой вид, будто бы ты в любую секунду готов надуть в штаны.