Томас уже совершенно не понимал, что им движет. Внезапно им овладело какое-то странное чувство отстраненности. Будто бы он не участвовал в происходящем, а только наблюдал со стороны.
— Это мне просто стало дурно от твоей вони. Ты когда в последний раз мылся?
Насмешка на лице Ника сменилась искренним изумлением и будто бы интересом.
— Ого! А ты действительно храбрец, каких поискать! — сказал он с притворным восхищением. — Со мной мало кто осмеливается так говорить.
— А чего тебя бояться? Ты всего-навсего старый вшивый лис!
Произнеся это Томас на секунду и вправду поверил, что ему не страшно. Он даже начал чувствовать себя героем приключенческой книги, который вступил в перепалку со злобным кощеем или ведьмой. Но тут вдруг лицо Ника потеряло всякое выражение, и он сделал резкий шаг по направлению к Томасу. Он не смог ничего с собой поделать, тело среагировало раньше ума, и он испуганно отступил назад, упершись спиной в стену. Дровосек склонился над ним и вновь расплылся в широкой улыбке.
— Пойдем-ка, мальчик. По-моему, нам есть, о чем поболтать, — с этими словами Ник выровнялся, закинул на плечо топор и вышел из кладовой в гостиную.
* * *
Пару секунд Томас колебался. Осмотрев кладовую, он понял, что никакого оружия здесь ему не найти. Он взглянул на дверь каморки, где лис держал его отца, и с удивлением обнаружил, что ключа в замке уже нет. Когда Ник успел его забрать? Неужто сразу как вошёл?
Ну теперь уж точно было ясно, что ему придется подчиниться и выйти к лису в гостиную. Чего ждать от предстоящего разговора, Томас не представлял. Войдя в комнату за лисом, Томас увидел, что тот достал из шкафа бутылку вина и наполнил им деревянную чашку. Вместе с чашкой лис сел за стол и внимательно посмотрел на Томаса, все с той же хитрой улыбкой. Рукой, в которой была чашка, Ник поманил его к себе, приглашая сесть по другую сторону стола.
Томас украдкой глянул на висящие на стене ножи, но быстро понял, что эта затея не увенчается успехом, и сел на деревянный стул. Стол и стулья были чуть выше, чем у него дома, однако все равно казались маленькими на фоне Ника.
— Долго же ты думал, перед тем как войти, — усмехнулся лис, отпив вина из кружки.
— Я пытался найти подвох.
— Что ты! Что ты! Никакого подвоха здесь нет, я просто решил проявить гостеприимство.
На это Томас ничего не ответил. Всем своим видом он пытался выразить недоверие и неприязнь. Но казалось, что Ника это только забавляло.
— Я что-то запамятовал, мальчик… Как тебя зовут?
— Я тебе этого и не говорил.
— Ну так самое время друг другу представиться. Ты так не считаешь? Меня зовут Ник!
— Я знаю.
— Правда? Откуда это?
— Не важно. Я Томас, если хочешь, знать.
— Томас Уэст, я полагаю.
Томас удивился. Он редко когда слышал свою фамилию. А откуда она была известна Нику он вообще не мог себе представить.
— Твой отец ни в меру болтлив, — пояснил лис.
— У тебя не было права его связывать!
— Было, еще как! Я лесник, и следить за тем, чтобы все деревья были в целости и сохранности — моя обязанность. Твой отец срубил двенадцать деревьев в моей части леса, и я не мог так просто спустить это ему с рук.
Томас был уверен, что число, которое назвал Ник, было преувеличено вдвое, если не вчетверо.
— И кто же назначил тебя лесником?
— Государство! Кто же еще! — улыбка лиса стала хитрее.
— И это дает тебе право нападать на беззащитных?
— О да, Томас, мне позволено в случае необходимости применять силу. И знаешь что? Теперь мне придется отвезти твоего отца в Столицу, где его посадят в тюрьму и возможно даже казнят.
Томас потерял дар речи. Неужели по закону действительно могут казнить человека за такую мелочь? Так теперь он и в правду лишится папы? Если с одним единственным лисом еще, казалось бы, можно было попробовать договориться, то что он мог сделать против государства?
Глаза у Томаса заслезились, взгляд опустился и устремился в никуда, все поплыло: комната, мебель, ухмыляющийся лис. И вдруг эта самая ухмылка привела его в чувства. Он понял: Ник от души веселится, наслаждается процессом. Стало быть, если он сейчас заплачет, то тем самым принесет ему только больше удовольствия. Томас снова попытался набраться мужества, придать лицу строгий вид.
В конце концов, с чего он решил, что все сказанное Ником не было чистейшим вымыслом? Томас ведь знал, что тот попытается задурить ему голову. С чего бы государство поручало ему сторожить эти деревья? И почему только в этой отдельной части леса? Да и ведь лис сам постоянно срубает эти деревья, но голову ему пока никто за это не снес.
— Все ты врешь! — сказал Томас, смотря Нику прямо в лицо.