— Неужели, — глаза лиса хищно сверкнули. — Думай как хочешь, но сегодня-завтра я возьму твоего папашу и повезу в Столицу, где его ждет суд. На твоем месте я бы с ним попрощался.
— У тебя ведь даже нет лошади или повозки, чтобы его туда отвезти. Ты всего лишь старый врун, который живет один в своей норе, нападает на беззащитных прохожих и детей.
Улыбка лиса приняла наигранно невинный вид. Каким-то образом Томас понял, что попал в самую точку и решил продолжать в том же духе.
— А теперь скажи мне, что ты на самом деле хочешь от моего отца. Или отпусти его со мной, и я клянусь, что мы никогда больше и близко не подойдем к твоей части леса.
Лис внимательно посмотрел на него и спросил:
— Как ты нашел мой дом, Томас?
— Эвелина сказала мне, где ты живешь.
— Эвелина? Ах… эта, голубоглазая девочка. Помню, разок я пытался с ней мирно пообщаться, но она что-то испугалась и убежала.
— И снова ты все врешь! Она рассказала мне как все было — ты сам на нее напал. Но лес ее защитил.
Ник ничего не ответил. Вместо этого спросил:
— Давно вы познакомились?
— Несколько недель назад.
— Твои родители о ней знают?
— Нет, они даже не знали, что я вообще выходил из дома. Мне запрещали.
— Запрещают? Позволь полюбопытствовать, а сколько тебе лет?
— Одиннадцать.
— Одиннадцать, — задумчиво проговорил Ник. — И все еще не позволяют гулять, где хочешь? Что за дикость!
Томас не знал что ответить.
— С другой стороны для своих лет для своего возраста ты даже чересчур смел и умел. Я прямо таки восхищаюсь твоим мужеством!
Томас не мог понять смеется ли Ник над ним, но эти слова едва ли не заставили его покраснеть.
— Я не мог поступить иначе, — сказал он, опустив глаза. — Мама… она уехала в Гарлейн и уже неделю не возвращается. Я думаю, что она могла попасть в беду. Теперь из-за тебя пропал и мой отец… Я не хотел потерять и его тоже!
— Твоя мама куда-то пропала?
— Да. Не знаю, что с ней случилось… — Томас машинально потер глаз, хотя слез не было.
— Вы ведь живете здесь где-то неподалеку?
— Рядом с лесом.
— И здесь вы жили, с самого твоего детства, не так ли?
— Насколько я знаю, родители переехали сюда за год до моего рождения. — Томас никак не мог понять, к чему эти вопросы.
— Двенадцать лет, стало быть, — задумчиво проговорил Ник. Томас увидел, что он как-то подозрительно щурится все с той же хитрой ухмылкой. Но теперь за этим выражением было еще что-то.
— Ладно, Томас. Давай так. Я отпущу твоего отца при условии, что до весны он принесет мне тринадцать мешков дров — разумеется, нарубленных не в моей части леса.
У Томаса отвисла челюсть. Он не верил своим ушам. Неужели все получится так просто? Всего за тринадцать мешков с дровами Ник готов даровать свободу папе? Быть может, это снова какая-то уловка?
— По рукам? — Ник встал на ноги и через весь стол протянул свою огромную лапу Томасу.
Томас медленно протянул свою руку, разрываясь между недоверием и едва сдерживаемой радостью. Его ладошка в сравнении с лапищей лиса была совсем маленькой, и он ни за что не смог бы обхватить ее своими пальцами. Вместо этого его рука буквально утонуло в огромном кулаке Ника. Лис слегка потянул Томаса на себя, и на мгновение тот испугался, что повалится всем телом на стол.
— По рукам, — повторил лис уже утвердительно и отпустил руку Томаса. Затем он развернулся к нему спиной и направился было в кладовку, когда Томас его вдруг остановил.
— А ты знаешь, кто на самом деле забрал мою маму?
Лис обернулся и посмотрел на него все так же задумчиво.
— Да, Томас, знаю.
— И кто это? Скажи мне!
— Об этом ты бы лучше спросил своего отца. Могу лишь сказать, что если мои догадки верны, то вам очень повезло, что вы двое все еще живы. — Ухмылка все еще не сходила с лица Ника, но глаза его в тот момент совершенно не улыбались. Прежде чем Томас успел у него еще что-то спросить, лис покинул комнату.
* * *
— Ричард, тебе стоит очень сильно поблагодарить своего парня! Он выручил тебя из передряги.
Голос Ника был игривым, но его слова все равно заставили Томаса почувствовать гордость. А собственно, почему бы и нет? Разве они не были чистой правдой? Он ведь повел себя действительно отважно, как настоящий герой. И не стоит забывать, что это самое первое серьезное испытание в его жизни!
Томас ожидал, что лицо отца окажется радостным или хотя бы будет выражать облегчение. Но, вместо этого, он выглядел лишь рассеянным и крайне недовольным. И Томас все никак не мог понять, на кого направленно его недовольство: на лиса или на него.
— Мы с ним все обсудили и пришли к соглашению, — продолжал Ник. — Я отпускаю тебя гулять себе дальше, конечно, при условии, что ты не позаришься больше на мои деревья. А ты — возмещаешь все мои потери. Если точнее, приносишь тринадцать мешков дров до конца зимы.