Прикончив оладьи, Томас встал из-за стола, поблагодарил маму за чудесный завтрак и поцеловал ее в щеку, от чего она, словно бы смущенно улыбнулась.
Он побежал к себе в комнату, лег в кровать и взял с прикроватного столика книгу, которую мама привезла ему из последней поездки. Книга была очень толстой, и Томас до сих пор успел прочитать ее лишь наполовину. Но она вовсе не казалась ему скучной. Как раз-таки наоборот. Книга была о всяких животных, которые жили в разных частях Балории: кто-то в лесу, кто-то — в степях, кто-то в горах. Самое лучшее было то, что тут оказалось много красивых картинок. Он мог часами рассматривать эти картинки, восхищаясь красотой некоторых существ. Единственное, что иногда ему становилось невероятно тоскливо от мысли, что никогда он не увидит этих животных, своими собственными глазами.
Томас вспомнил один случай из детства. Ему тогда было только шесть лет и игры с Вильфом его пока что еще забавляли. Они играли в догонялки во дворе. Убегая, Томас раскатывался безумным радостным смехом. Робот, как и всегда, скорее шел, чем бежал, но тогда мальчик на своих коротких ножках был не многим его быстрее, а его небольшое преимущество делало игру веселей.
Резко обогнув угол дома Томас споткнулся ногой об одну из маминых тыкв и, падая, коленом расколол другую. Особой форы Вильфу это не дало, а вот за тыкву ему могло прилететь. Мальчик поднялся и отряхнул ногу, слыша приближающиеся шаги робота и собирался было уже снова побежать. Но тут что-то в траве привлекло внимание Томаса. Это был маленький белый кролик с серым ухом и красными глазами-бусинками.
До этого Томас почти не встречал никаких зверей. Из домашних животных у них была только Никки. Так же в доме были мыши, которые иногда пробегали по коридору и прятались в какой-нибудь щели в стене. Кроме этого ему разве что пару раз посчастливилось увидеть птиц, которые садились на заборе или крыше дома. Но вот кроликов Томас вживую не видал ни разу. Да еще и таких красивых.
Зверек явно не планировал задержаться у них надолго. Он за три прыжка преодолел расстояние от дома до изгороди и прошмыгнул под ней. Томас сам не заметил, как вдруг устремился за кроликом. Он бы никак его не догнал — уж слишком тот был быстр — однако и отпускать так просто его не хотелось. Особо не задумываясь мальчик подбежал к забору и подпрыгнул, чтобы увидеть убегающего зверька. Но тут вдруг чья-то рука резко и сильно сжала его плечо — Томас даже чуть не вскрикнул от боли. Он обернулся и увидел бледное перепуганное лицо своей матери.
— Томас! Ты что такое удумал?! — Он никогда не слышал, настолько высоких нот в ее голосе. От удивления мальчик потерял дар речи. — Ты хоть представляешь, как ты меня напугал!
— Я… я… — только и смог он вымолвить. Томас попытался вырваться, но мама держала его очень крепко. Щеки ее всегда казались впалыми на фоне высоких скул, но никогда это не придавало ее лицу такой испуганный вид, как в этот момент. Кожа стала бледной, как бумага, на глазах выступили слезы.
— Томас, ты что не понимаешь… — мама уже срывалась на рыдания. — Ты не понимаешь, что мы с отцом хотим тебя защитить?!
Томас совсем ничего не понимал. Разве только, что он, видимо, очень и очень сильно провинился. Поведение мамы пугало его до смерти. Тут из дома вышел и отец, который, видимо, услыхал крики с улицы. Он подбежал к ним с недоуменным видом. И поначалу Томас подумал, что отец, возможно, сейчас попробует успокоить маму. Но как только тот понял, что произошло, его лицо перекосило от гнева.
Он начал кричать, размахивая руками. Сказал, что запрёт Томаса в комнате, что не позволит ему вовсе выходить на улицу. По окончании воспитательной беседы, он взял сына за ухо, повел наверх в его комнату и запер дверь на ключ, сказав, чтобы тот хорошенько подумал над своим поведением.
Следующие три дня мальчика выпускали из комнаты, только чтобы поесть. У него было достаточно времени обо всем подумать и решить, что так расстраивать родителей он больше не хочет.
* * *
Вечером Томас снова растянулся на черепице и в очередной раз погрузился в звездную высь. Здесь он может быть спокоен, потому что весь остальной мир не имеет никакого значения. Никто не посмеет упрекнуть его. Никто не разорвет его связь со вселенной, пока он лежит на крыше.
Лес ожил. Деревья заколыхались, и где-то вдалеке Томас услышал, как кричит гагара. Он ощутил такой прилив вдохновения, что встал на ноги. Украдкой посмотрел в южную сторону. Холмистая местность вдалеке уже постепенно покрывалась снегом. Скоро первый снег выпадет и на их землях