- Абрадат пожелал, чтобы ты и твои воины были в первых рядах союзной армии, как и ты пожелаешь. Но не забывайте, что когда придет ваша очередь атаковать, персидские воины вас не увидят и не окажутся без поддержки во время боя. На это Абрадат ответил:
- Что касается нас, Сируз, я думаю, здесь все в порядке. Но я беспокоюсь о наших флангах, потому что вижу, как неприятельское войско выходит на сильные стороны не только колесницами, но и другими видами оружия. С нашей стороны они встречают только телеги. Так что, если бы я не купил это место по лотерее, мне, наверное, было бы неловко здесь останавливаться. В этом плане мне кажется, что я в полной безопасности.
- Если у тебя действительно все хорошо, то не нужно беспокоиться о других, потому что с помощью богов я уберегу наши фланги от вражеской угрозы. Но я вас чем-то впечатлил, теперь атакуйте врагов, пока вы не увидели, как работают люди, которых вы боитесь! — приказал Сируз. Таким образом, Кир много хвастался накануне предстоящей битвы, хотя на самом деле он не был склонен к хвастовству. - Когда видишь, как они убегают, смело бежишь на врагов не задумываясь. Вы увидите, что их охватит паника, а воины будут полны решимости.
У тебя еще есть время, Абрадат, разверни свои колесницы и мужественно позови всех своих воинов на битву. Поощряйте их своей мимикой и вселяйте в них сладкие надежды! Вселяйте дух соперничества в своих воинов, чтобы доказать, что вы лучший из воинов на колесницах. Ведь если эта битва будет успешной, будьте уверены, отныне все будут говорить, что нет ничего выгоднее храбрости! - сказал Сируз.
Абрадат сел в колесницу и отправился выполнять этот приказ. Кир двинулся на левый фланг, где у Гистаспа была половина персидской конницы, и Кир обратился к нему со словами:
- Как видишь теперь, Гистасп, наш прогресс зависит от твоей скорости. Ведь если мы сами первыми убьем врагов, конечно никто из нас не погибнет. Гистасп улыбнулся и ответил:
- Что ж, мы сами позаботимся о тех, кто противостоит нам, а остальных наших воинов вы доверите остальным нашим воинам, чтобы они не стояли сложа руки. Увидев это, Кир сказал:
- Не волнуйся, я иду к ним. Пожалуйста, помните следующее. Если где-то еще есть огонь сопротивления, то мчишься туда на новый бой. Сказав эти слова, Сируз начал двигаться вперед. Он подошел к колонне и нашел командира колесниц, стоявшего там, и сказал ему:
- Я собираюсь помочь вам. Как только вы увидите, что мы атакуем фланг неприятельского фланга, немедленно поспешите к продвижению неприятельской линии, ибо вы будете в большей безопасности с той стороны, чем если бы вас застали здесь. Когда он, наконец, оказался за женскими колесницами, он приказал Артаксерксу и Фарнуху остаться здесь с тысячей пеших воинов и тысячей воинов, сказав:
- Как только вы увидите, что я атакую правое крыло врага, вы должны броситься атаковать их первыми. Вы будете сражаться с фланга, где любая армия наиболее уязвима для атаки, тем более, что двигаться вы будете фалангой, что придаст вам особую силу. Как видите, у врагов слишком много всадников. Вы можете атаковать их верблюжью стаю по мере необходимости и поставить их в нелепое положение, прежде чем вступить в бой.
2.Битва с египтянами
Отдав такие распоряжения, Кир поехал на правый фланг. Между тем Крез решил, что фаланга, при которой он сам находился, оказалась уже ближе к неприятелю, чем вытягивавшиеся в сторону крылья. Поэтому он поднял сигнал, приказывая фланговым колоннам далее не двигаться, но немедленно, каждой на своем месте, сделать поворот. Когда они встали, повернувшись лицом прямо к войску Кира, Крез дал им знак двигаться на неприятеля. И вот три фаланги двинулись на войско Кира: одна — с фронта, а две другие — с флангов, одна — с правого, а другая — с левого, так что великий страх обуял все войско Кира. Действительно, словно маленький квадратик посреди большого, армия Кира со всех сторон окружалась вражескими воинами — всадниками, гоплитами, пельтофорами, лучниками, колесницами; лишь с тыла не было врагов. Тем не менее по приказу Кира все воины разом повернулись лицом к врагу. В тревожном ожидании предстоящей схватки обе стороны хранили глубокое молчание. Но вот Кир решил, что время пришло, и тогда он запел пэан, и все войско подхватило его. После этого все разом издали боевой клич в честь Эниалия, и тотчас же Кир ринулся вперед. Ударив со своими всадниками на неприятелей с фланга, он старался как можно быстрее сблизиться с ними для боя. Пехотинцы в боевом порядке быстро следовали за ним и с разных сторон охватывали неприятельскую колонну. Кир имел явный перевес, потому что, действуя фалангой, атаковал противника во фланг. В результате очень скоро враги обратились в паническое бегство. Как только Артагерс увидел, что Кир начал сражение, он тотчас двинулся против левого крыла неприятеля, бросив вперед верблюдов, как ему и приказывал Кир. Кони врагов уже издали испугались вида верблюдов: одни, обезумев, мчались прочь, другие вставали на дыбы и натыкались друг на друга. Такой страх кони испытывают обычно при виде верблюдов. В результате Артагерс со своими воинами в полном боевом порядке обрушился на врагов, уже приведенных в замешательство. В то же время колесницы устремились против правого и левого крыла неприятеля. Спасаясь от них, многие вражеские воины попали под удар отрядов, наступавших с флангов вслед за колесницами, а другие, наоборот, спасаясь от атакующих воинов, были раздавлены колесницами.
Абрадат тоже не стал более ждать. С громким возгласом: «Друзья мои, следуйте за мной!» — он устремился вперед, не щадя своих лошадей, бодцом коля их до крови. Вместе с ним ринулись вперед и другие колесничие. При виде их вражеские колесницы тотчас обратились в бегство, причем только некоторые успели подобрать своих парабатов, а другие так и бросили их на произвол судьбы. Устремившись прямо вперед, Абрадат врезался в строй египетской фаланги; вместе с ним ринулись сюда же и другие ближайшие к нему колесничие. И прежде в иных случаях нередко обнаруживалось, что нет фаланги сильнее той, которая составлена из соратниковдрузей; так оказалось и тогда. Ибо за Абрадатом последовали только его товарищи и сотрапезники; прочие возничие, видя, как недвижно, густой колонной стоит египетская пехота, уклонились в сторону за уносившимися прочь вражескими колесницами и стали их преследовать. Так как в месте удара египтяне не смогли расступиться перед Абрадатом и его товарищами, ибо слева и справа ряды стояли недвижно, то нападавшие напором коней сбивали и опрокидывали вражеских воинов, упавших же растаптывали вместе с оружием копытами коней и колесами. А кто попадал под серпы, того они рассекали надвое вместе с доспехами. Однако в этой неописуемой свалке, когда колеса натыкались на груды поверженных тел и слетали с осей, Абрадат и некоторые другие колесничие не удержались и попа́дали на землю. Здесь и погибли эти храбрые воины, будучи изрублены на куски. Однако следовавшие за ними персы ворвались в ряды египтян через брешь, проделанную Абрадатом и его друзьями, и стали разить приведенных в замешательство врагов. Все же там, где ряды египтян остались нетронутыми, — а это было на большом протяжении, — враги начали наступать на персов.
Тут закипела жестокая сеча; бились копьями, древками, мечами. Однако египтяне благодаря своей массе и оружию имели перевес. Ведь у них и сейчас на вооружении мощные и длинные копья, а их щиты по сравнению с панцирями и легкими плетеными щитами гораздо лучше прикрывают тело и, прикрепляясь у плеча, сообщают особую силу натиску воинов. Итак, сомкнув свои щиты, египтяне шаг за шагом теснили неприятеля. Персы со своими плетеными щитами, которые они держали, зажав кистью руки, не могли им противостоять. Пятясь, персы отступали, нанося и принимая удары, пока не оказались под защитою боевых машин. Когда сражение докатилось до этого места, египтяне оказались под ударом воинов, поражавших их с башен. В то же время воины, поставленные в арьергарде, не позволяли покидать поля боя ни лучникам, ни метателям дротиков; грозно подняв мечи, они заставляли их метать свои стрелы и дротики. Люди гибли один за другим, повсюду слышались страшный скрежет оружия, свист стрел и копий, громкие крики воинов, призывавших и подбадривавших друг друга или взывавших о помощи к богам. В этот момент появился Кир, преследуя ту часть вражеского войска, с которой он столкнулся в начале сражения. Увидев, что персы сбиты с позиции, он сильно огорчился. Однако, сообразив, что быстрее всего он сможет остановить продвижение врагов, ударив им в тыл, он передал своим воинам приказ следовать за ним и повел их в обход. И вот, зайдя с тыла, они обрушились на ничего не подозревавших врагов и многих из них перебили. Когда, наконец, египтяне их заметили, они стали кричать, что сзади враги, и, под градом ударов, стали поворачиваться. Теперь дрались все вперемежку, и пешие, и конные. Какойто вражеский воин, попавший под коня Кира и сбитый копытами, успел мечом поразить его коня в живот. От удара конь взвился на дыбы и сбросил Кира. Тут каждый мог бы убедиться, как много значит для полководца быть любимым своими подчиненными. Тотчас все воины подняли крик и с удвоенной яростью бросились на врагов, тесня их и снова подаваясь назад от встречного натиска, нанося и принимая удары. А один из гиперетов Кира соскочил на землю и подсадил его на своего коня. Оказавшись снова верхом, Кир огляделся и увидел, что египтян бьют со всех сторон, ибо уже появились с персидскими всадниками и Гистасп, и Хризант. Однако Кир не разрешил им больше атаковать египетскую фалангу, а велел издали забрасывать ее стрелами и копьями. Обогнув поле боя и доехав до боевых машин, Кир решил взобраться на одну из башен и посмотреть, нет ли где еще какого либо вражеского отряда, который продолжает борьбу. Поднявшись на башню, он увидел, что вся равнина заполнена конями, людьми, колесницами, бегущими и преследующими, побеждающими и терпящими поражение. Нигде он не мог заметить ни одного вражеского отряда, который продолжал бы сопротивление, кроме плотной колонны египтян. Эти, попав в трудное положение, стали кру́гом и, ощетинившись во все стороны копьями, застыли неподвижно за своими щитами. Они не предпринимали более никаких действий и несли страшный урон. Кир был восхищен их мужественным поведением и жалел, что гибли такие храбрецы. Поэтому он приказал всем сражавшимся вокруг бойцам отойти и не позволял более никому нападать на египтян. Затем он послал к ним глашатая с вопросом, хотят ли они все погибнуть, сражаясь за тех, кто бросил их в бою, или спастись, сохранив славу храбрых воинов. В ответ те заявили: