Роберт и Анатолий взошли на высокое крыльцо здания, на котором, как и везде на их пути, сидели двое охранников, и прошли внутрь здания. Первым зашел Анатолий, исполняющий роль то ли провожатого, то ли конвойного. Как только мужчины зашли в холл, к ним тут же подошел очередной охранник, но начальник отправил его восвояси.
– Ксения Петровна сейчас на чердачном этаже, в спальне, – рассказал Анатолий, когда они с Робертом подошли к лестнице, ведущей на верхние этажи. – Думаю, вы захотите поговорить с ней наедине, так что я останусь здесь.
– А меня никто не попробует выдворить отсюда? – усмехнувшись, поинтересовался Роберт.
– Я прослежу за тем, чтобы этого не произошло.
– Спасибо, Григорьич, – поблагодарил начальника охраны Роберт. Он собирался уже уходить, но вспомнил, что хотел спросить у начальника охраны. – Слушай, что ты можешь сказать о Николае Ледяном? Ну, о том курсанте из новостей.
– Я с Ксенией Петровной видел его всего пару раз, и оба раза были на одной из вечеринок у каких-то дворян. На вид он был каким-то... скользким, я бы сказал. Не похож он был на кадета, скорее, на какого-то мелкого торговца. Я еще спросил у охранников тогда, что он здесь делает, те сказали, что не в курсе, и что лучше с ним не связываться. Вроде как парень знакомый одного из их хозяев, – рассказ Анатолий, сразу же ставший более серьезным. – С Ксенией Петровной он тоже попытался пообщаться, но я настойчиво попросил его уйти. Он, конечно, поворчал, но ушел.
– Ясно. Спасибо, Григорьич. Пойду с твоей «подопечной» пообщаюсь.
– Удачного общения, Роберт Родионович.
Анатолий остался стоять около лестницы, а Роберт пошел по ней наверх. Куда идти, он знал. Надо было подняться на третий этаж, там дойти до лестницы на чердачный этаж, и там еще немного пройти до спальни. Всего минут пять, если даже идти очень не спеша. Роберту же нужно было поговорить с подругой поскорее, так что добрался он быстрее. На третьем этаже его снова встретил охранник, еще более суровый, чем все, что были до этого. Но он уже не стал препятствовать молодому человеку, судя по всему, Анатолий позаботился об этом. Мужчина просто кивнул на лестницу, предлагая Роберту пройти, после чего снова продолжил что-то читать в своем информ-планшете. Наверное, могло показаться, что охранник слишком расслаблен, но оперативный сотрудник точно знал, что это не так. Ему приходилось видеть, как тренируются, а также действуют эти люди, и он точно знал, что даже сейчас мужчина был настороже.
Роберт поднялся по лестнице на чердачный этаж и огляделся. За время, что прошло с момента его последнего посещения этого места, почти ничего не изменилось. Разве что тут стало светлее, так как в крыше проделали еще несколько окон. На самом деле, назвать этот этаж чердачным можно было с трудом. Это был полноценный этаж со своим санузлом, душевой, а также гостиными и спальнями. Даже небольшая кухня имелась, на тот случай, если хозяйка захочет приготовить себе что-нибудь из еды. Этот этаж переоборудовали из простого чердака в жилой к 17-тилетю Ксении, чтобы у нее была возможность дистанцироваться от родителей и проводить время с друзьями. Роберт вспомнил, как они проводили тут время, когда были еще совсем молодыми. Тогда еще никто из них не задумывался о том, кем они станут. Все планировали пойти по пути своих родителей, развивать фамильные компании. Но сложилось все по-другому…
Из душевой комнате доносился шум воды, означавший, что в данный момент Ксения принимает ванну. И Роберт, зная о привычках своей подруги, решил подождать ее в спальне. Туда он и пошел, глядя на фотографии и картины, развешенные по стенам. Хозяйка была большой любительницей фотоискусства и живописи, и некоторые из вещей, что были вывешены здесь на обозрение, были написаны или запечатлены именно ей. Роберт остановился напротив фотографии, сделанной на старенький фотоаппарат «мыльницу». На ней был момент его отправки на службу в Императорский Военно-Воздушный Флот. Ксения сделала этот снимок на старенький пленочный фотоаппарат, в обиходе называемый «мыльницей». Выбор свой она объяснила тем, что снимки, сделанные на такой фотоаппарат, получаются наиболее живыми и эмоциональными. Фотография была в красивой рамке из какого-то «проморенного» дерева, украшенной узорами в виде знамен на верхней части. Роберт улыбнулся, глядя на фото, и пошел дальше.