До кухни они добрались быстро, она располагалась в противоположной части этажа, можно сказать, в углу. Она была сопредельной комнатой с гостиной, располагавшейся слева. Когда зашли внутрь, Ксения сразу же отправила Роберта за обеденный стол, стоявший в центре.
– Что будешь? Чай, кофе, а может что-то покрепче? – спросила девушка, подходя к кухонному столу.
– Давай чай. Покрепче мне нельзя, я же на службе.
– А жаль, я бы с тобой выпила.
Роберт еще раз улыбнулся. Похоже, Ксения была абсолютно не настроена говорить на серьезные темы. Неудивительно, если учитывать тот факт, что она была слегка «навеселе». По правде говоря, молодому человеку самому не особо хотелось прямо сейчас заговаривать с подругой на тему убийства в Циолковском. От Ксении веяло такой «аурой» спокойствия и радости, что от таких тем просто воротило. Но, к сожалению, ему придется это сделать. Так что, собравшись с духом, Роберт все же заговорил:
– Ксюш, нам надо поговорить о Николае Ледяном.
Ксения в этот момент как раз наливала кипяток в цилиндрическую кружку, и молодой человек увидел, как у нее затряслась рука на его словах. Заговорила девушка не сразу. Сначала она заварила себе и другу напитки, положила в них сахар, поставил перед Робертом его кружку. Тот не торопил ее, понимая, что о таком всегда очень тяжело разговаривать. По себе знал. Наконец, Ксения села на кухонный стол, забравшись на него, отпила немного из кружки и начала рассказывать.
– С Николаем я познакомилась на одной из вечеринок у Лиды Джанаевой. Помнишь такую? Она дочь известного художника, ты должен его знать.
– Да, помню. Она пыталась меня соблазнить, когда нам было лет по двадцать.
– Никогда ей этого не прощу, – нахмурилась Ксения, отпила из кружки еще, потом продолжила. – Я на ту вечеринку случайно попала, меня Аня Ганюшина позвала, уже не помню, зачем. Да это и неважно. Где-то на втором часу вечеринки к нам подошел какой-то парень. Одет был цивильно, в костюм темного цвета, весь такой красивый и вежливый. Хотя было видно, что ему слегка непривычно такое носить. Назвался Николаем, попытался с нами заговорить, но он чем-то не понравился Анатолию и тот выпроводил его. Но через какое-то время я пошла в уборную, и возле нее снова столкнулась с этим парнем. Он оказался торговцем… – на некоторое время Ксения замялась, так что Роберту пришлось закончить за нее.
– Наркотиками.
– Ты уже знаешь?
– Да. Что было дальше?
– Николай посоветовал мне попробовать «Черный Бархат», это такой легкий наркотик, который почти не имеет никаких эффектов, просто вызывает эйфорию и дает энергию. Но ты знаешь, зачем я тебе объясняю, – начала рассказывать Ксения. – Я приняла дозу прямо в уборной, потом вышла и… не помню даже, что было дальше. Девочки говорили, что танцевала постоянно, почти не останавливаясь. Когда эффект прошел, мне захотелось еще и я… приняла вторую дозу. В общем, домой меня привезли совсем опьяненном состоянии. Помню, что смогла только попросить, чтобы отцу никто не говорил о том, что я принимала наркотики. Папа меня убил бы за это.
– Да, Петр Михайлович тебя точно по головке не погладил бы. Я думаю, если бы он узнал, то сразу же отправил бы тебя в какую-нибудь частную клинику.
– Что теперь будет, Роб? – спросила Ксения, глядя на своего друга встревоженным взглядом.
– С тобой? Я думаю, ничего. У твоего отца столько влияния, что о тебе даже упоминать не будут, когда зайдет речь об этом деле. Хотя с моим начальством тебе все же придется поговорить и пересказать ему все, что ты только что рассказала мне.
– Это обязательно?
– Да, Ксюш. К сожалению, это обязательно. Я бы хотел тебя от этого оградить, но не могу.
Ксения вздохнула, ничего не говоря. Некоторое время они просто сидели и пили свои напитки, глядя друг на друга. Когда закончили, девушка взяла их кружки и отнесла в раковину. Оттуда снова посмотрела на Роберта и наконец, заговорила.
– Знаешь, мне очень непривычно видеть тебя таким.
– Каким?
– Строгим, отстраненным, холодным, – с этими словами Ксения подошла к Роберту и села к нему на колени. – Может, ты снимешь эту маску строгого дяденьки и станешь моим другом Робертом Додоновым?
И не давая молодому человеку ответить, прижалась к его губам своими, долго и нежно целуя его.