- Что сделала? - волшебный голос ведет меня за собой, и я берусь руками за два хрупких плеча, провожу пальцами по хрупким ключицам, не скрытым платьем. Она вся какая-то бело-перламутровая, алебастровая, мерцающе-прозрачная. Нереальная.
- Запихнула ручку в рот. Могу предложить кое-что получше.
Округляется алый рот, словно приглашает в себя. Манит. Рывком тяну ее на себя, и нам обоим срывает вентили. Признаться, я рассчитывал на сопротивление, как на последний бастион разума. Но у Артемиды явно тоже были иные планы на меня, далекие от интервью. Ее рот оказывается не только нежным, он жарко кусается, скользит, лижет и горячо дышит мне в шею, заводя еще больше.
В качестве опоры мы оба выбираем стол. И он еле выдерживает атаку, проносящуюся невероятно быстро.
Я быстро нахожу каждую чувствительную точку, каждую складочку, которую нужно притиснуть, погладить, нажать... И все в нетерпении, быстро, даже стремительно. А попробуй тут тянуть, когда Артемида откликается каждым мускулом, вбирает в себя мою руку чуть ли не целиком... И рвет по спине когтями, почти вспарывая кожу. Я знал, что она будет такой. Дикой. Раскаленной. Тесной и обволакивающей. Полностью готовой и только для меня. Я нахожу грудь, а она уже трется ею так, будто я у нее внутри. Мне стоит лишь задать темп, а она насаживается на мои пальцы, полностью окутывая их смазкой. В общем, там, где мне удается высечь очередную искру, и в ответ получаю сексуальный пожар.
В момент оргазма Артемида выкрикивает мое имя, отчего я сам чуть не кончаю. После своеобразного забега мы оба тяжело дышим. Я вижу краснеющую щеку, ощущаю рассыпавшиеся по ее и моим плечам каштаново-рыжие волосы. Нас обоих будто разметало взрывом бомбы. Одной конкретной секс-бомбы. И пока я прихожу в себя, эта неуемная зараза сползает со стола, быстро поправляя платье. Мне вдруг приходит на ум, что, если бы Артемида надела чулки, все так просто не закончилось бы. Мы бы даже не остановились...
Стоит ей запустить руки под него, чтобы стянуть взмокшие стринги, как я понимаю, что Артемида готовится сбежать. И оказываюсь рядом.
- Собираешься удрать? - мои руки ложатся на ее бедра, не давая опустить подол. Эта красноволосая ведьма начинает дергаться, чем только больше распаляет меня, задевая причинные места.
- Да! - рявкает она и смотрит своими глазищами через плечо.
- После одного раза? Даже половины раза.
Она умудряется развернуться в кольце моих рук, и вот мы уже глаза в глаза смотрит друг другу.
- Постель не повод для знакомства, - хладнокровно замечает Артемида. - А у нас и постели-то не было. Так, маленький недоперепихон. Спасибо, интервью продолжим в следующий раз.
Ну, что ж, наша девочка умеет сказать так, словно окатить ведром холодной воды. И в глазах у нее - ни следа того, что творилось на том самом столе во время...
- Недоперепихон? - выгибаю я тем временем бровь. - Однако ты вопила так, словно тебя членом таранили. И кричала ты точно не "помогите, насилуют".
Сузив глаза до щелочек, девушка краснеет и явно собирается сказать какую-то колкость. А меня страшно подзуживает показать ей настоящий секс. Разложить ее по-настоящему и сделать так, чтобы она не могла вымолвить ничего, кроме "Еще!", "Сильнее" и "Глубже".
А ведь она страшно злится. И я тут же успокаиваюсь. Раз она хочет поиграть, я готов потерпеть. Слаще будет. И будет по-моему.
- Хорошо, - отступаю я в сторону, освобождая ей дорогу к выходу. - В следующий раз, значит, в следующий раз. Я тебе говорил, что через два дня в пять вечера мы можем встретиться. Приходи, я отвечу на те вопросы, которые ты еще не успела задать, - мои губы изгибаются в усмешке.
Смотрю, как Артемида моргает, получая то, на что напрашивалась, и понимаю, насколько был прав. Не ожидала, милая. А ведь я тоже могу тебя подергать за все причинные места. Ты ведь тоже не получила всего, и прекрасно это знаешь.
- Помоги, - поворачивается ко мне спиной, где расстегнутое платье демонстрирует обнаженную кожу и две белые нежные лопатки, выступающие, словно крылья. Дразнишься, значит. Я бережно касаюсь молнии, кончиками пальцев едва дотрагиваясь до позвоночника, и бесконечно медленно тяну собачку. Чувствуя кожей, как она содрогается, получаю удовлетворение, не полученное на столе. Не удержавшись, шлепаю Артемиду по округлой попке, отчего она с возмущенным шипением отскакивает.