В этот раз казалось, что все празднуют не столько Масленицу, сколько смерть Уилларда Роуча. Все так восхваляли поступок Ким Янг, что это встревожило Анни.
По традиции преступление в Южной Луизиане всегда было делом сугубо личным, схваткой один на один. У местных жителей существовали свои понятия о справедливости и неплохой выбор огнестрельного оружия. Анни вспомнила о Маркусе Ренаре и о том, что в последние дни в него стреляли, а потом разбили камнем окно. А что, если это было делом рук тех, кто считал для себя возможным самостоятельно разобраться с Ренаром? И кому в офисе шерифа есть до этого дело, кроме нее?
"Господи, может быть, я действительно и есть его ангел-хранитель", подумала Анни.
Эту мысль она не назвала бы приятной, но и отмахнуться от нее тоже не могла. Чем глубже Анни увязала в деле Памелы Бишон, тем более запутанным оно становилось.
Анни подумала о том, что, если бы не Ким Янг и ее верный обрез, долгожданный праздник мог бы и не состояться. При одной только мысли, что среди веселящихся людей мог спокойно разгуливать Уиллард Роуч, у Анни кровь застыла в жилах. Насильник в маске среди моря масок... Вооруженные жители, боящиеся даже своей тени...
Анни пошла дальше вдоль магазинов, приглядывая, как бы кто не запустил руку в свободно лежащие товары. Мимо нее пронеслась стайка мальчишек, стреляя на бегу из игрушечных револьверов. Она проталкивалась сквозь толпу, потом развернулась и очутилась лицом к лицу с маской смеющегося негра.
Он стоял всего в нескольких шагах от нее, достаточно близко, чтобы Анни вздрогнула при его виде.
- Я вас знаю? - спросила она.
Человек в маскарадном костюме протянул ей воздушный шарик в виде сердечка. Он театрально прижал руки к груди, потом протянул их к Анни, словно даря ей свое сердце.
Заинтригованная Анни постаралась вычислить своего обожателя, но вспыхнувшая догадка не доставила ей удовольствия.
- Маркус?
Он поднес палец к губам, призывая к молчанию, попятился и исчез в толпе. Анни поняла, что не ошиблась. Все логично. Маска дарила одновременно свободу и тайну. Многие месяцы Ренар не мог ходить по улицам города без того, чтобы не привлечь к себе нежелательное внимание. А теперь он шел незамеченным мимо людей, плюнувших бы ему в лицо или сделавших что-нибудь похуже, если бы они знали, кто прячется за улыбающейся маской.
И что бы сказали жители Байу-Бро, если бы увидели, как она, Анни Бруссар, помощник шерифа, принимает романтические безделушки от Маркуса Ренара? Что бы сделали ее коллеги-полицейские? Ее бы высмеяли и наказали. Действительно, в этом они с Маркусом были похожи.
Анни посмотрела на воздушный шарик. Он отдал ей свое сердце, и она приняла. Одному господу известно, какое значение этому символичному дару придает сам Маркус.
Анни отдала шарик малышке с измазанной шоколадом мордашкой и пошла дальше по улице.
Клоун с волосами всех цветов радуги нетвердой походкой двинулся ей навстречу в темном уголке аллеи. Нарисованная улыбка скалилась под резиновым красным носом. Анни сделала шаг вправо, клоун дернулся в ту же сторону. Она отступила влево, клоун последовал за ней. Наконец Анни отошла в сторону, чтобы пропустить его. Но клоун ткнул ее в плечо и пролил пиво ей на форму.
- Эй, ты, поосторожнее! - рявкнула на него Анни.
- Прошу прощения, офицер! - гаркнул тот, явно нисколько не раскаиваясь.
Слева к ней подошел еще один пьяный, на этот раз в маске Рейгана с идиотской ухмылкой. Новая порция пива залила ей спину.
- Черт! - крикнула Анни. - Смотри, куда идешь!
- Прошу прощения, офицер! - пропел выпивоха с радостью в голосе. Они с клоуном переглянулись, и парочка затряслась от хохота.
Анни присмотрелась к тощей фигуре, перевела взгляд на напоминающие жерди ноги в узких джинсах.
- Ах ты, сукин сын! - выругалась она, хватая "Рейгана" за грудки. Маллен, это ты?
Клоун и "Рейган" с хохотом нырнули в людской водоворот.
Анни попыталась промокнуть платком промокшую форменную рубашку. Пиво протекло за пояс брюк, промочив и их. Любой, кто увидел бы ее в подобном виде, не усомнился бы в том, что помощник шерифа Бруссар алкоголичка со стажем.
- Сержант, говорит Бруссар, - она вышла на связь по рации. - Я возвращаюсь в участок. Отбой.
Анни обогнула толпу с тыла, пытаясь пробраться к своему джипу, припаркованному в переулке.
- Анни! - Услышав голос Эй-Джея, она прибавила шаг. После злополучного выстрела он трижды оставлял ей сообщения на автоответчике и дважды звонил на работу. Но Анни ему так и не перезвонила. Ей не хотелось ничего объяснять, лгать, изворачиваться и давать ему возможность попробовать снова скрепить разорванные отношения.
Эй-Джей вышел прямо на нее из квадрата желтого света, падавшего из витрины, с корзинкой жареных устриц в одной руке и бутылкой пива в другой. Он был в своем обычном костюме, хотя позволил себе распустить галстук.
- Мне казалось, что ты больше не патрулируешь улицы.
Анни пожала плечами:
- Я иду туда, куда мне приказывают. В данный момент я направляюсь в участок. Меня только что искупали в пиве.
- Я провожу тебя до машины.
Эй-Джей приноровился к ее шагу, и Анни взглянула на него, пытаясь угадать, в каком он настроении. Лицо казалось мрачным, между бровями залегла глубокая складка. Грохот ансамбля и шум толпы стихли, как только они свернули за угол и пошли прочь от ярких праздничных огней.
- Почему ты задержался на работе? - спросила Анни. - Ведь сегодня пятница и праздник.
- Я... Вроде как потерял мою постоянную подружку.
Анни мысленно отругала себя. Не стоило даже заговаривать на эту тему.
- Особая группа теперь старается изо всех сил, собирая материал на Роуча?
- Да, - ответила Анни. - Лучше поздно, чем никогда. Если бы они работали нормально, возможно, они смогли бы его поймать после случая с Дженнифер Нолан. Именно это меня больше всего бесит в Стоуксе. Он умудряется все прошляпить и при этом благоухает, как роза. Мне было бы наплевать на то, что Чез собой представляет, если бы он хорошо делал свою работу.
Эй-Джей поморщился:
- Некоторые работают, другие живут работой.