— Не отговаривай, Эминэ. Мне как раз и нужна ее красота, а золота у меня много. Вот оно! — и он высыпал пригоршню золотых монет на ковер.
Эминэ схватилась за голову.
— Помилуй, господин!.. Столько денег, столько золота… — Она начала собирать монеты, любуясь их блеском.
— Ты согласна, старая?
— Только чтобы кьябин… венчанье, господин…
— Мы обвенчаемся с нею.
— Согласна, господин…
— Вы у меня обе будете ходить в золоте!
— Не в золоте счастье! — прогремел зловещий голос за окном и утих во тьме.
— Кто это? — грозно спросил Сейткамал.
Смертельный страх охватил сердце Эминэ перед вспыхнувшим злобой богатеем.
— Прости, великий, прости! — залопотала она. — Я не сказала тебе, забыла сказать… Это Рашид, жених Загры. Твой чабан… Но если ты хочешь обвенчаться, то бери ее завтра, потому что Рашид украдет Загру, — лепетала старая, отуманенная блеском золота.
Задумался Сейткамал. Он должен завтра поехать в Тусаоби, договориться с муллой. А за это время… Поставить стражу у сакли Эминэ? Нельзя, может весь кишлак взбунтоваться. Кто бы смог дать знать слугам, когда в его отсутствие налетит Рашид?
Впрочем… Сейткамал посмотрел на дверь. У входа стоял парнишка и как завороженный смотрел на кинжал, прятавшийся в выложенных золотом ножнах. Взгляд его не мог оторваться, он тянулся к кинжалу, как бы говоря, что станет самым счастливым человеком на свете тот, кому удастся хоть подержать в руках этот чудесный кинжал.
Сейткамал уловил жадный взгляд подростка.
— Это твой сын, Эминэ?
— Да, младший брат Загры, Хатим.
— Скажи ему, пусть покажет мне дорогу. Что-то очень темно.
Поднимался месяц, и его холодные лучи переливались на золотой оправе кинжала. Хатим боязливо протянул руку, чтобы дотронуться до него. Сейткамал улыбнулся, склонился с коня к мальчику:
— Ты хотел бы иметь кинжал, Хатим?
— О, я не знал бы большего счастья!
Немного помолчав, Сейткамал спросил:
— Рашида, моего чабана, знаешь?
— Как не знать! Это мой лучший друг. Рашид смелый, как орел, и сильный, как барс. Все знают Рашида.
— Он у вас часто бывает?
— Каждый раз, когда спускается с гор. И сегодня будет. Рашид — жених Загры.
Сейткамал нахмурил брови.
— Это неправда, Хатим. Я жених Загры.
Хатим громко рассмеялся.
— Шутите, господин! Рашид и Загра уже давно обручены, и ни за кого другого она не пойдет.
— Глупенький ты, — ответил Сейткамал, сдерживая злость. — Я за нее сегодня дал твоей матери калым.
Хатим остановился, воинственно стиснув кулаки.
— Как она могла?! — И он с недобрыми огоньками в глазах подступил к беку. — Не знаешь ты Рашида, бек. И не тягайся с ним за мою сестру. Он ее со дна моря достанет. И не помогут тебе все твои слуги.
Сейткамал долго молчал. На крутом берегу реки остановил коня.
— Послушай, Хатим. — Положил руку на плечо мальчика, другой отстегнул от пояса кинжал. — Будь умным. Рашид сам не имеет крыши над головой, а со мною Загра будет счастлива. Я дарю тебе свой кинжал, как брату. Ну, не дрожи, бери. А завтра… завтра лишь одну мелочь сделай мне. Если увидишь, что кто-то скачет на коне к вашей сакле, прибежишь ко мне и крикнешь: «Сейткамал!» Слышишь? — И он отдал в дрожащие руки Хатима кинжал, а сам умчался в ночь.
Эта ночь стала для Хатима адом. Он закутался в старую отцовскую бурку, прижав к груди подарок Сейткамала. Кинжал жег его раскаленными угольями, и Хатим не смог заснуть ни на минуту. Он молился святому Исрафилу — не помогало. А когда на рассвете веки его мгновениями слипались, каждый раз являлся Рашид и спрашивал: «Неужели ты продашь сестру за кинжал?»
Хатим вскакивал с постели, вынимал из-за пазухи кинжал и снова прятал — расстаться с таким сокровищем было свыше его сил.
Загра вернулась в саклю перед рассветом. Вчера она, исполненная тревоги, ожидала на берегу реки Рашида. Он пришел поздно и рассказал ей, что видел своими глазами: мать взяла калым у Сейткамала… В эту ночь Загра стала женою Рашида. Думала, что мать будет бить ее, выгонит на улицу, но Эминэ водила помутневшим взором по сторонам и не смела посмотреть в глаза дочери.
День начался ясным, палящим солнцем, а для Хатима — мучениями совести. Он видел, как Загра вынесла из дому небольшой узелок. Хатим знал, что в нем ее свадебный наряд, приданое — красный платок и юбка из двенадцати полотнищ.