- Ребята, вода у кого есть? Пить хочется.
Он не успел договорить, как добрых пять фляжек протянулись к нему, можно было напиться, даже не сходя с места. Одна из фляжек принадлежала Казаринову. Его-то воду Ростик и взял, улыбкой извинившись перед остальными. Отхлебнув почти половину и почувствовав, что жажда, появившаяся от волнения, купания и сидения на солнцепеке во время буксировки, отступает, Ростик спросил инженера:
- А чего Дондик пожаловал?
- Это я в город, когда вы вчера улетели, дал информацию об исчезнувшей лодке. И вот поутру... В общем, он прилетел на лодке Хвороста. Знаешь такого пилота? Серегин его пока на лодку Антона пересадил.
Ростик Хвороста не знал.
- Пока?
- Ну, пока Антон не вернется. - Внезапно инженер улыбнулся в тридцать два зуба. - Знаешь, ночной телеграф, кострами то есть, сработал. Дневной пока не тянет, а ночной, через Чужой город, - пожалуйста.
"Ну хоть один счастливый человек нашелся", - подумал Ростик, отдал фляжку и пошел к "Калоше". Его видок в кальсонах и тельняшке смутил тех девчонок, которые из любопытства подошли ближе, но делать было нечего.
У лодки в самом деле возник довольно интересный обмен мнениями. Хотя и жаль, что он не услышал открывающее прения, как частенько бывало, мнение Пестеля. Протолкавшись через толпу, он разобрал лишь продолжение:
- Я думаю, товарищ капитан, что акулы пришли на запах крови. Трупов в лодке нет, значит, они оказались в воде, и в итоге...
- А почему они на Ростика не бросились? - спросил кто-то.
- Дуракам - счастье, - буркнул Ким, но так отчетливо, что слышно было, вероятно, у дварского берега.
- Я к тому и веду, их мог отогнать гравилет, - произнес Пестель.
- Не очень-то они пугались, когда я над самой водой висел.
- Ты устроил водяные вихри и водовороты. К вихрям они не привыкли.
Дондик тем временем осмотрел всю лодку. Его поведение выглядело довольно дельным, если понимать, что он пытался вот так сразу, с ходу определить все происшедшее и нарисовать общую картину событий. Подумал, кивнул Квадратному, стоявшему на коленях около трупа, который уже вытащили на камни набережной. Старшина заметил этот жест.
- Труп именно рассечен. И очень острым предметом. Сила удара такова, что... В общем, я видел такое только однажды. У нас на речке плотогоны уснули, врезались в камни на порогах, плот, увязанный стальным тросиком, лопнул. Один конец троса пришелся по... В общем, разрубил парня, как хлыст. Тут, пожалуй, еще чище.
- Понятно, - кивнул Дондик. - Кстати, то, что пропали все горошины, - это важно или не очень?
Один парень, длинный, ломкий, чем-то неуловимо напоминающий богомолов, какими они были в самом начале, покрутился на месте, словно пытался обернуться во все стороны разом.
- Какие горошины?
- Ну, те, что добытчики собирали, - пояснил ему Ким нехотя.
- Нет, не то, что пропала их добыча, а то, что кто-то сумел достать даже те горошины, которые закатываются под стлани и которые добытчики ленятся доставать, - пояснил Дондик.
- Ну и что? - спросил на это Казаринов. Он не понимал.
- Это значит, что у нападающих были руки, - в благодарность за воду пояснил ему Ростик негромко.
Кто-то из рядовых, которые стояли на причале, зашептал что-то так горячо, что его поскорее закрыли от начальственных глаз. Но Ростик расслышал пару слов и теперь не сомневался - если они быстро не решат эту загадку, по обоим человеческим городам пойдет байка, что губиски вернулись терроризировать Одессу.
Примерно так же понял ситуацию и капитан. Он поморщился, потом спросил, ни к кому не обращаясь:
- Кстати, сколько было добытчиков?
Из толпы ответил бородач, которого Ростик расспрашивал вчера вечером:
- Восемь... Погибло восемь человек.
Тогда высказался Ким. И, о чудо, на этот раз в его голове уместилась еще одна идея, кроме подозрения в сумасшествии Ростика. И даже не подозрение в Ростиковом нездоровом пристрастии к. акулам:
- Помпа тоже пропала. Разумеется, вместе с масками.
- Компрессор, - поправил его Пестель.
- Один компрессор качал воздух обоим водолазам? - спросил Дондик. - Я не знал, что вы там подняли производительность компрессора.
Бородатый бригадир добытчиков потупился, потом честно признался:
- Мы в последнее время работали в одиночку. У нас есть, конечно, двойник, чтобы качать на двух водолазов, но... Тогда ручку приходится очень уж здорово крутить, и все равно дыхания не хватает. А добыча от этого ничуть не зависит, и с точки зрения безопасности - то же самое. Глубина небольшая, видно все, что человек внизу делает. Вот мы и решили, чтобы не заряжаться попусту кессонкой, работать по одному.
- Не верю, - сказал капитан, - что по одному добыча не больше. Вы же висите над полями такой плотности, что там не то что двоих, пятерых водолазов можно в ряд вести, и все равно всем хватит работы.
Бородач еще больше потупился.
- Узкое место не поля, а время, когда под водой можно сидеть. Или пришлось бы брать с собой человек двадцать.
- Ладно, мы отвлеклись. - Капитан еще раз осмотрел "Калошу" от носа до кормы, потом выпрыгнул на пристань. Кто-то даже подал ему руку, ко он ее не принял. - Все-таки кто на ребят напал? Ведь не с невидимками же мы столкнулись? Они должны были спуститься в лодку, перебить экипаж, забрать добычу, а потом...
Ростик вздохнул. Он полагал, что решать только эту загадку неправильно, в Одессе полагалось думать обо всем разом. И начинать следовало вот с чего.
- Ширы мудрее нас во много раз, а ушли отсюда. Дондик посмотрел на Ростика прищурившись, потом хмыкнул:
- Если бы не знал тебя, решил, что ты испугался, Гринев. Перестань-ка нагнетать!
Но роль немого зрителя Ростика не устраивала.
- Я предлагаю смотреть на опасность трезво. И бороться трезво, а не прятать голову под крыло.
- А именно?
Ростик собрался с духом, так получилось, что, помимо воли, оглянулся. Все собравшиеся смотрели на него не отрываясь. Это не позволило сказать все так, как он думал. По крайней мере, не сегодня. И все-таки он промямлил:
- Нападение было не сверху. Причина трагедии - в том, что творится на дне. Дондик подумал мгновение.
- Пожалуй... Да, там и будем искать. Нужно найти трупы, остатки компрессора, маски, ласты - все, что позволит нам узнать вероятного противника.