Любовных ласках и утехах,
Твоем лице, таком родном,
В глазах твоих,искринках смеха.
Я вижу образ пред собой,
За далью лет - не изменился.
И тени, медля, чередой
Оттянут миг, что б дольше длился.
Тогда душа была чиста,
Была неопытна, невинна,
И ты, задев доглубока,
Той ночью подарил мне сына...
Мгновенья храбро берегу.
Дышу, живу воспоминаньем.
Я от тебя не убегу,
А искуплю любовь страданьем.
Мне снится сон - Я вижу дев,
Они танцуют пред тобою,
И понимаю свой удел,
Судьба мне - быть твоей женою.
Ты смотришь прямо на меня
Глаза твои терзают душу.
Мой смысл - жить любовь храня,
Впредь ничего я не нарушу.
Ты не прогнал. Ты был мне рад.
Лицо твое лучилось счастьем.
От слез, пролитых раньше, -смрад
Ушел. Прошло мое ненастье!
Ты рядом, здесь. Обнял меня.
Моя душа как скрипка пела.
Движенья губ:"Я ждал тебя!"
И сердце уж не уцелело...
Был шепот слов. Был шквал страстей.
О Боже, как мы тосковали!
Сплетенье тел, смята постель,
Мы губы нежно целовали...
Любовь сейчас, любовь всегда.
И бьются сердца воедино.
"Люби меня -я вся твоя!"
"Люблю тебя -ты жизнь моя!
Люблю тебя и...сына!"
Глава 24
Эвелина.
Но как-то неискренне вышел стих. И почему смотря на сына в душу вкрадывается сожаление? Что-то во мне изменилось с момента встречи с незнакомцем. Да...изменилось...в моей душе поселилась любовь. Настоящая, всепоглощающая, страстная, безудержная.
Я полюбила своего сынишку с первого взгляда! Но где-то в подсознании билась мысль, о том, что зря он оказался не от Адриано. Как бы я хотела, что бы это был наш общий сын!
Малыш приобретал все более голубоватый оттенок. Какой он красивый. Какой родной!
Его глазки притягивали, манили. Когда он вырастит по нему будут сходить с ума толпы девчонок -я уверена. Нежно прижав его к себе, я вдохнула его нежный детский аромат, отдающий утренним бризом.
Ко мне подошел Адриано. Я подняла глаза, уверена, что в них сейчас можно было прочесть любовь, только любовь. На лице Адриано застыла отчужденная маска, лишенная эмоций. Мое сердце больно кольнуло.
-Дай мне Его.-холодный будто чужой голос. Он протянул руки.
-Н..но зачем?...
-Тебе трудно мне Его дать? Ты мне не доверяешь?- в его интонации появились нотки высокомерия и презрения. Закусив губу, я протянула ему моего мальчика.
Адриано приподнял его на руки, втянул его божественный запах. Затем, за секунду оказался возле открытого окна. Шепча что-то, он наклонился к открытому иллюминатору.
Когда я поняла, что он собирается делать-было уже поздно. Я вскочила с кровати и от изнуряющей боли и слабости сразу рухнула.
-Неееееееет!!!!!!!!!!
Последнее, что я увидела, был мой малыш, падающий в бездну.
Мое сознание отключилось.
Рик.
Эве нет уже вторые сутки. Чего я только за это время ни передумал...
Сбежала. Похитили(хотя этот вариант отпадает-здесь её ни кто не знает)... Заблудилась. Погибла. Но все-же я очень надеялся, что последнего она избежала. Я обзвонил, все заведения, куда она могла попасть-«ни слуха ни духа».
Я скучал по ней, переживал за неё...но не больше. Увы. А ведь мне казалось, что я её любил. Нет, конечно я её любил! Но скорее как сестру, а не как женщину моего сердца.
Я очень боялся за малыша. Ах, как я хотел быть ему отцом... Но, видимо, не суждено.
Я медленно брел по дикому пляжу, ноги утопали в теплом золотистом песке. Было очень душно и жарко, что слегка не соответствовало зимней погоде. Я немного расстегнул рубашку.
Впереди, на большом валуне, виднелась хрупкая женская фигурка. Первой моей мыслью было «Эве!», но подойдя ближе я понял, что ошибся. У этой девушки были черные слегка волнистые волосы, достающие до пояса. Я уже с сожалением хотел пройти мимо, как услышал тихий плачь. Плечи девушки мелко подрагивали. В моей душе внезапно появилась невыразимая нежность, хотелось утешить её, спрятать от всех бед. Даже не задумываясь над последствиями, я направился к ней.
Присев рядом с ней на камень, я произнес:
-Что тебя так расстроило? Разве положено милым девушкам плакать? -она подняла на меня свои бездонные глаза и...я утонул. Утонул на всегда! Окончательно и бесповоротно. Её точеные черты лица, приоткрытый соблазняющий ротик, бледная кожа-все это запечатлелось в моей памяти. Хрупкие плечи девушки, все ещё слегка дрожали. На вид ей, наверное, около двадцати лет. Её женственное тело было не лишено той милой округлости, столь привлекающей мужчин.