— Ты ничего другого не пробовал, — отрезала старушка. — Вот что с тобой будет через год? У тебя был бы шанс остаться здесь генералом-губернатором, но ты же холост!
Яушеву стало понятно, на какую тему предстоит выслушивать монолог госпожи Резановой сегодня. Вообще чаще всего она говорила про невнимательность мужчины к своему здоровью, но и про необходимость завести семью тоже не забывала. Хорошо, что его внешний вид перестала обсуждать, едва ему исполнился двадцать один год: отчего-то Елизавета Алексеевна считала, что взрослый мужчина может самостоятельно разобраться в вопросах своего облика.
— Что ты улыбаешься? — возмущенно воскликнула тетушка, кутаясь в шаль и становясь похожей на воинственного воробушка. — Одного слово твоего Воронцова Императору — все бы козыри сошлись, а без этого ты так и останешься его правой рукой, тенью грозного канцлера. Потом он сойдет с ума от старости, а я — от горя, потому что мой обожаемый племянник упустил возможность самореализации. И я сейчас не только о детях говорю, мальчик.
Яушев рассмеялся. Он не мог сердиться на Елизавету Алексеевну: она искренне верила в те аргументы, которые приводила. И переживала за его будущее тоже без притворства.
— А как же Александр Михайлович смог стать канцлером? У него жены нет, — напомнил мужчина.
— Костя, он вдовец! — не сдавалась тетушка.
— Ну хочешь, я женюсь на какой-нибудь старушке? Потерплю годик-другой, зато потом никаких препятствий в построении карьеры, — предложил Константин.
— Вырастила дурака на свою голову, — проворчала тетка и, кликнув помощницу, велела принести чай.
Константину казалось, что после вареников ему уже ничего не хочется, но, когда он увидел брусничный пирог, осознал свою ошибку.
— Хорошо, что ты предлагаешь? — дипломатично спросил мужчина, на сытый желудок испытывающий желание причинять добро всем, кто находится к нему близко.
Не веря своему счастью, тетушка перестала теребить шаль и преобразилась в кокетливую лебедушку.
— У Мартыновых на неделе небольшой прием, — вкрадчиво произнесла Елизавета Алексеевна. — Меня пригласили, а я не могу пойти без сопровождения.
— Думаешь, кто-то скажет дурное о твоей репутации? — не удержался Константин и получил прицельный удар сухим локотком по ребрам.
— Думаю, моему племяннику нужно выходить в общество, иначе так и помрет бирюком без каких-либо служебных перспектив, — казалось, каждым словом Елизаветы Алексеевны можно было забить гвоздь.
Старушка разошлась не на шутку. Сделав глубокий вздох, Константин обнял тетушку за плечи и тихо ее спросил:
— Госпожа Резанова, окажите мне любезность и разрешите сопровождать вас на небольшой прием к Мартыновым.
Тетушка продолжала подозрительно сопеть, но его руку скидывать не стала.
— Только боюсь, что ни одна красотка Каспры не сможет похитить мое сердце, поскольку я приду в компании первой красавицы, — заговорщически тихо добавил мужчина и, получив очередной удар сухоньким локотком, снова рассмеялся.
Глава 2 (часть 2)
Желая растопить сердце тетушки, Яушев сдержанно слушал, как ему следует жить. Обычно он легко находил тысячи причин избегать подобных разговоров, но сегодня ему не хотелось тратить силы на пререкания. Константин допускал, что после приема у Мартыновых Елизавета Алексеевна вновь начнет говорить ему о срочной необходимости создавать семью, и вот тогда придется снова отстаивать свое право на возможность распоряжаться своей жизнью без чужих непрошеных советов, и, увы, ссоры, скорее всего, избежать не получится. Осознание неотвратимости грядущей перепалки делало тайного советника мягче и снисходительнее.
Из дома Раневской он вышел после одиннадцати в удивительно благодушном состоянии. Будь ее воля, Елизавета Алексеевна оставила бы племянника у себя, но Яушев предпочитал просыпаться в своем доме и самостоятельно выбирать продукты к завтраку (старушка всегда отбирала его кофе и бутерброды, заменяя их разваренной кашей и полезным травяным чаем) и костюм на день. Благо, об одежде они перестали спорить, когда Яушеву исполнилось 17, а до этого сколько скандалов было по этому поводу...
Константин длинной дорогой шел к своему небольшому домику. Ночная Каспра нравилась ему сегодня еще сильнее, чем вечерняя: из-за наступившей прохлады и выпавшей росы все цветущие растения щедро делились ароматами. В прошлом году в это время уже начался сезон светлячков...