— О моей магии вам известно, — Константин склонился к уху Ильницкой, чтобы она смогла услышать его вопреки новому залпу. — Какой же дар развивали вы?
— Бытовое колдовство.
Кто бы сомневался.
На всякий случай, Яушев бросил быстрый взгляд на лицо собеседницы — на нем не было даже тени улыбки. Она говорила правду.
— И вы мне что-то будете говорить про стратегию? — улыбнулся Константин. — ваш интернат — исключительно репутационная история, он будет интересен тому, кто возьмет вас замуж. Жена — специалистка по домашней магии из хорошей семьи, потенциальная заведующая интернатом для сирот... Вы недооцениваете тех политиков, кто убить готов за создание такой картинки. Даже очередь из чиновников — друзей того политика — выстроится. Многие вопросы решатся сами собой...
Он не успел договорить фразу — Софья скинула его руку и быстрым шагом ушла с террасы. В огнях салюта стеклярус на ее платье изумительно переливался.
глава 3 (часть 4)
Яушев дождался последнего залпа салюта и только потом позволил себе покинуть террасу. Оскорблять Ильницкую он не хотел и не собирался — девушка справилась самостоятельно. По мнению Константина, его дружеский совет (мысленно мужчина нарек свое последнее замечание именно так) не заслуживал подобной бурной реакции.
— Как же я рада, что вы посетили нас сегодня, — Елена встала на его пути, стоило Яушеву лишь переступить порог залы. — Я так люблю танцы, потому ценю статных кавалеров.
Она говорила мягко и напевно, будто бы среди ее предков когда-то были сирены. И интонации ее вполне соответствовали ее движениям: ни дать ни взять, будто кошечка вышагивала на мягких лапках.
— Кавалер из меня, скорее, потенциальный, — не без показного смущения отозвался Константин, вспомнивший, что за весь вечер не удосужился кого-либо пригласить.
Он не имел ничего против танцев, но сегодня, не дай он обещание тетушке, предпочел бы провести вечер за изучением документов из архива. Пригласи же он кого-нибудь — завтрашний вечер будет потерян: придется оказывать визиты вежливости к тем, кто удостоил его согласием на танец, и благодарить за доставленное удовольствие. В другое время он бы даже был бы не против, но сейчас предпочел бы тишину рабочего кабинета любым увеселительным мероприятиям.
— Вы себя ужасно недооцениваете, — кокетливо улыбнулась красавица, позволяя меху сползти с одного плеча.
Константин готов был дать голову на отсечение, будь они не в Каспре, где Елена маялась от скуки, а, допустим, в столице, она бы в аналогичной ситуации даже не удостоила бы его коротким диалогом. Как легко стать желанным объектом для флирта в городке, где мало молодых мужчин.
Наверное, даже эту странную закономерность можно изобразить с помощью диаграмм. При случае нужно будет уточнить у Софьи.
— Обещайте, что в следующий раз вы будете танцевать, — Елена капризно надула губы и заглянула ему в глаза.
— Я постараюсь, — дипломатично ответил Константин. — Если же не получится, простите меня: каждый раз, когда нахожусь в компании красивой женщины, чувствую слабость в ногах. Сами понимаете, в такой ситуации ни о каких танцах речи идти не может, тут лишь бы устоять.
Елена заливисто засмеялась. Не оставалось сомнений, ей нравились ответы Яушева.
— Проводите меня к канцлеру, — велела женщина, положив руку Константину на локоть.
Тайный советник накрыл ее хрупкую ладонь своею и послушно подвел к Воронцову.
Канцлер стоял между Софьей и Елизаветой Алексеевной и воодушевленно рассказывал очередную байку. Для Константина не было секретом, насколько талантливо может говорить Воронцов на публике, но каждый раз он с удовольствием убеждался в высоком уровне ораторского мастерства своего начальника. На этот раз Воронцов решил поведать историю о первых днях службы, явно преувеличивая свои наивность и несуразность. Вокруг канцлера уже собрался небольшой кружок благодарных слушателей, внимательно ловящих каждое слово пожилого чиновника.
— И вот мы решили, что вороной конь гораздо лучше соответствует торжественности ситуации, и белый мундир на нем будет смотреться куда выигрышнее. Тогда взяли мы ваксу, но не учли, что в сентябре частенько идут дожди…