Жар вспыхнул в душе, распространяясь наружу, пронизывая насквозь, и он принял это. Зачем бороться? Почему бы не насладиться последней каплей удовольствия, прежде чем память о ней поблекнет?
Киан обхватил себя рукой и провел кулаком по стволу. Волны удовольствия пробежали по нему дугой, и он прерывисто выдохнул. Он представил себе ее ярко-зеленые глаза, такие выразительные, такие полные глубокого, чувственного света. Представил округлые бедра и свои руки, ласкающие их упругую плоть. Он представил себе ее розовое влагалище, такое влажное и жаждущее его.
Кулак двигался все быстрее и быстрее, а дыхание становилось коротким и хриплым. Это было совсем не похоже на реальность, совсем не похоже на Уиллоу, даже близко нет, но он не мог остановиться. Даже если ее здесь не было, он возьмет он нее все, что сможет.
Колени Киана задрожали, а бедра дернулись, когда семя вырвалось наружу. Он хлопнул рукой по стене, чтобы удержаться на ногах. Струйки спермы хлынули наружу и закружились в сливном отверстии, прежде чем их унесло прочь, и ее образ вспыхнул в его сознании — лицо, аромат, ее жар, все ее существо.
Он фыркнул, разбрызгивая воду с губ, и замер неподвижно, пока пульсация в члене ослабевала. Впервые за долгую жизнь его охватило новое желание.
Глупо, бессмысленно, но в конечном счете безвредно.
Он не хотел забывать Уиллоу.
По крайней мере, не так скоро.
Шесть 
Пронзительные крики раздавались из колонок объемного звучания, когда убийца в маске снова и снова вонзал нож в женщину, но Уиллоу лишь смутно осознавала, что происходит на экране. Честно говоря, она пропустила большую часть фильма и не смогла бы с уверенностью сказать, что происходило в нем за последние полчаса.
Что было по-королевски отстойно, потому что она любила фильмы ужасов.
Она провела рукой по меху Реми. Серый полосатый кот свернулся калачиком у нее на коленях, лишь немногим более равнодушный к крикам, чем Уиллоу.
Просто… Прошла уже неделя с тех пор, как Уиллоу рассталась с Илаем. За это время она выбросила все, что принадлежало ему, все, что смогла найти — каждый предмет одежды, который он забыл у нее дома, каждый подарок, каждую фотографию. Это было очищением.
Илай зашел к ней через два дня после разрыва, чтобы попытаться объясниться, сказать, как сильно он ее любит и хочет сохранить отношения. Она выставила его и захлопнула дверь у него перед носом. К счастью, он ушел, не сказав больше ни слова.
Потом Уиллоу не выдержала и расплакалась. Все, что доказал Илай, это то, что его никогда по-настоящему не заботили ее чувства, желания или мечты. Что она была просто удобной любовницей.
Но, несмотря на все это, Илай не часто занимал ее мысли в течение этой недели.
Ее мысли были о Киане.
Точно так же, как и сейчас.
Она снова и снова прокручивала в голове их совместное времяпрепровождение днем и мечтала об этом по ночам.
Хотя Уиллоу поступила нехарактерно опрометчиво, согласившись заняться с ним сексом, она ни о чем не жалела. Та ночь с Кианом была волшебной. Почувствовать себя такой обожаемой, боготворимой и любимой, даже на такое короткое время, стоило того.
Если бы только эти чувства были настоящими.
Уиллоу поднесла пальцы ко рту, вспоминая ощущение губ Киана, их жар, твердость и мимолетные намеки на холод от металла пирсинга. Вспоминая его вкус. Боже, как мужской поцелуй может быть таким приятным на вкус?
— Ладно, что это за взгляд? — спросила Джейми, отвлекая Уиллоу от ее мыслей. — Потому что чертовски уверена, невозможно иметь такое мечтательное выражение лица, пока этой бедной женщине вырывают кишки.
Щеки Уиллоу вспыхнули, она посмотрела на подругу и плотнее укуталась в одеяло. Это действие настолько встревожило Реми, что он спрыгнул с дивана и потянулся, прежде чем плюхнуться на пол рядом с Бебе.
Джейми сидела на противоположном конце дивана, завернувшись в свое одеяло, с Локи на коленях. На ней была пижама в черную и зеленую клетку, а длинные вьющиеся рыжие волосы были заплетены в две косы, ниспадающие на плечи. Волосы Уиллоу были собраны в неряшливый пучок, но вместо пижамы из двух частей на ней был розовый кигуруми кошечки.
Потому что ты никогда не будешь слишком стара, чтобы носить комбинезон, черт возьми.