Этот кто-то был Кианом? Был ли он способен на это?
Его брови поползли вниз, а ноздри раздулись, когда он оскалил зубы.
— Это, черт возьми, не имеет значения. Я буду таким, каким ей нужно. Любым.
Он поднял свою рубашку и выбросил ее в мусорное ведро рядом со стойкой, прежде чем выйти из комнаты.
Бебе, Реми и Локи оставались на своих позициях возле спальни Уиллоу, такие же настороженные, как и раньше. Киан остановился, но не позволил себе задержаться надолго. Он осторожно перешагнул через кошек, чтобы войти в спальню, повернулся к ним и взялся за ручку двери.
Они вытягивали шеи, продолжая пялиться.
— Я присмотрю за ней, — мягко сказал он и закрыл дверь.
Тишину комнаты нарушали два приглушенных звука, оба доносившиеся из-за закрытой двери ванной — шум льющегося душа и всхлипывания Уиллоу. Внутренности Киана скрутились в узлы и опустились, все натянулось. Он сжал кулаки, впившись когтями в ладони, но ничто не могло облегчить опустошение, которое причинили ему ее страдания.
Он жаждал услышать из ее уст великое множество звуков. Этот не был одним из них, и никогда не будет.
— Я, блядь, никуда не уйду, — прорычал он, скидывая ботинки. Прерывисто дыша, он расхаживал взад-вперед в пространстве между ее кроватью и дверью ванной, сердце подпрыгивало каждый раз, когда она издавала очередной болезненный звук, каждый раз, когда он слышал, как она прерывисто дышит.
Ему нужно было ворваться в эту дверь и заключить ее в объятия. Нужно было обнять ее, поцеловать, сказать ей, что он здесь, что он защитит ее.
— Спокойствие. Ей нужно спокойствие. И немного гребаного пространства, ты, чертов дурак.
Стиснув зубы, он остановился и заставил себя сесть на край ее кровати. Он наклонился вперед, подергивая крыльями, и сложил руки вместе. Даже уперев локти в бедра, он не мог перестать дрыгать ногой. Его большие пальцы двигались сами по себе, когти рассеянно царапали кожу.
Прошла вечность, и каждое мгновение было новой вершиной агонии.
Вода выключилась. Киан втянул в себя воздух и замер, слушая, как Уиллоу двигается в ванной.
Его мышцы напряглись, желая действий, стремясь броситься к ней. Он прикусил нижнюю губу и напрягся, чтобы остаться на месте.
Наконец, дверь открылась, и на пороге появилась Уиллоу с влажными волосами, длинными и растрепанными, а вокруг ее тела было обернуто большое синее полотенце. Одну рука Уиллоу прижимала к шее сбоку. Она сделала два шага в спальню, прежде чем остановилась, ее покрасневшие глаза встретились с его, а нижняя губа задрожала.
— Я все еще чувствую его, Киан, — сказала она мягким, тонким, надломленным голосом. Мощные эмоции хлынули из нее, сокрушая своей тяжестью и интенсивностью, печаль из самых глубоких уголков ее души. — Неважно, сколько раз я пыталась стереть его прикосновения, они все еще там. Он как будто прилип ко мне.
Киан приподнялся и сократил расстояние между ними. Он изучал ее лицо, сопротивляясь желанию дотянуться до нее, пока его взгляд не опустился на ее шею. Нежно взяв ее за запястье, он отвел руку в сторону.
Гнев бурлил в его животе. Метка, оставленная Лахланом, все еще была там, темная и фиолетовая, но теперь кожа вокруг нее была раздраженно красной.
Неважно, сколько раз я пыталась стереть его прикосновения, они все еще там.
Осознание того, что она говорила буквально — что она стояла под душем, отчаянно растирая свою кожу, причиняя себе еще большую боль, — почти сломило его.
Отпустив руку, он взял ее лицо в ладони. Новые слезы потекли из ее глаз, такими больших, наполненных страданием и страхом.
— Ты в безопасности, Уиллоу, — Киан вытер влагу с ее щек. — Теперь здесь только мы. Только мы.
— Но почему у меня до сих пор мурашки по коже, как будто он здесь? Он… Он надругался надо мной, над телом и разумом. Он заставлял меня делать вещи, Киан, вещи, которые я бы никогда не сделала. Я бы никогда… — ее голос прервался всхлипом, когда полились новые слезы. — Я бы никогда не предала тебя.
Эти слова пронзили его сердце, почти лишив дыхания. Если она чувствовала, что предала Киана, это означало… Это означало, что она видела в нем нечто большее, чем надоедливого инкуба, который прицепился к ее жизни.
Мог ли он надеяться, что она приняла его? Что она признала, что они пара?
Он обнял Уиллоу и привлек ее к себе, приглаживая рукой ее волосы.
— Тише, Фиалочка. Ты не предавала меня, и ты не предавала себя. Ты чувствуешь это, потому что он заставлял тебя делать то, чего ты не хотела. Потому что он манипулировал, подавляя твою волю, — он повернул голову и коснулся губами ее виска. — Однажды ты сказала мне, что если твое тело реагирует, это не значит, что ты согласна. Он заставил твое тело отреагировать. Он заставил тебя согласиться. У тебя не было выбора, Уиллоу.