— Почему мама Дениски повесила курицу за окно? — спросила Алиса, подняв голову. — Почему не положила в холодильник?
— Может, места не было, — предположил Денис. — А вообще раньше многие так делали.
— Ты тоже?
— Нет, — улыбнулся Денис. — Но моя бабушка частенько вывешивала продукты за окно, когда размораживала холодильник.
— А ты, мам, почему так не делаешь?
— Наш холодильник не надо размораживать, — отвечает Ира. — Да и зимы здесь не такие холодные.
Пока Алиса, стоя на табуретке-стремянке чистит зубы, Ира расчёсывает её волосы, которые почти доходят до поясницы.
— Давай их отрежем, — предлагает Алиса, сплёвывая зубную пасту.
— И не жалко тебе?
— Но ведь они снова отрастут.
— Конечно отрастут.
— Тогда чего жалеть?
— Верно, — улыбается Ира, целуя дочь в макушку.
— Давай тогда завтра сходим в парикмахерскую и отрежем вот столько, — говорит Алиса, показывая указательным и большим пальцем расстояние, равное примерно трём сантиметрам.
Ира усмехается.
— Ну вот столько, — отвечает она, повторяя жест пальцами, — я могу тебе и сама отрезать.
— Ты же не парикмахер.
— Тут много ума не надо.
Прежде, чем лечь спать, Алиса высыпает щепотку корма в аквариум, где кругами плавает Рон — золотая рыбка, подаренная Денисом на рождество. Поначалу Алиса выпрашивала кота, но Ира уговорила её взять кого-то поменьше на первое время, чтобы научиться ответственности. С того момента Алиса занималась своей живностью сама: кормила два раза в день, раз в две недели чистила аквариум. Ира, в целом, не была против кота, но Денис жаловал собак больше, чем котов, хотя после сегодняшней встречи в парке, он, кажется, изменил своё мнение. Уложив Алису, Ира серьёзно пообещала дочери подумать по поводу кота.
Спустя два дня, Ира снова сидит в приёмной Грегга. Обычно на сеансы она ходила раз в неделю, но из-за отъезда, ей не хотелось пропускать их встречу. Сегодня она опоздала, что было редкостью. На въезде в Лондон случилась какая-то ужасная авария: автобус, не справившись с управлением из-за мокрой дороги, выехал на встречную и врезался в три легковых машины. К счастью, обошлось без серьёзных жертв. Как успела понять Ира, пролистывая новости на мобильном, пострадал только водитель «Вольво» и два пассажира автобуса: первого увезли с переломом шейных позвонков, двое других отделались сильным ушибами.
— Доктор Маккейн ждёт вас, — улыбнулась секретарша, и Ира направилась в кабинет.
Когда она вошла, Грегг сидел за столом и что-то писал. Он даже не повернулся. Ира прошла дальше и, поставив сумку на пол, села на диван.
— Серьёзная авария? — спросил Грегг.
— Не особо. Но пробка жуткая, — ответила Ира.
— Хотите что-то выпить? Чай? Кофе?
— Можно чай. Без сахара.
Кивнув, Грегг ещё несколько секунд проводит за столом, а потом, поднявшись, выходит из кабинета. Ира сидит в одиночестве пару минут, затем Грегг возвращается с двумя чашками чая. Она замечает, что он молчалив, и вообще выглядит не так, как обычно: плечи опущены, синяки под глазами, плохо выглаженная рубашка, щетина.
— У вас всё хорошо? — спрашивает Ира, не успев себя остановить.
— Конечно, — отвечает Грегг, садясь напротив. — Прочитаете мне сегодня что-то новенькое?
Не став спорить, Ира наклоняется к сумке и извлекает увесистый блокнот, исписанный наполовину. Она долго листает его, не зная, что рассказать. На последнем сеансе они закончили на упоминании Паши, чего Ира долго сторонилась. Спустя столько лет ей, безусловно, было легче о нём говорить, но углубляться в детали она не могла, пусть и описала это ярко в своём дневнике. Ира молчит, видимо, чересчур долго, поэтому Грегг, вытянув руку, произносит:
— Можно?
Ира сжимает блокнот ещё сильнее. Кашлянув, она отвечает:
— Лучше я сама.
— Начните с переезда на квартиру Паши.
Ира кивает, продолжая листать.
«— Нам не было скучно, — начинает Ира, читая строки из дневника. — Помню, как в первый день, Паша закатил грандиозный пир в честь нашего переезда. Он созвал всех своих друзей. Нас было человек двадцать. Никого из его компании я не знала. Пришли профессора, которых иногда я встречала в коридорах между парами, а теперь сидела с ними за одним столом и пила вино. Они приходили не одни, большинство из них с такими же как я студентками. Я помню, как мне тогда это показалось нормальным. Обыденным. Хотя, в то же время, я жутко смущалась, встречая этих же профессоров после в университете».