Выдохнув, Ира оторвалась от мольберта и потянулась. Её позвоночник тут же хрустнул, а поясницу свело болью. Ещё бы, ведь она, не замечая времени, сидела за картиной четыре часа в одной позе. Ей хотелось закончить работу ко дню рождения Дениса, до которого оставалось чуть меньше месяца. Полотну требовалось ещё несколько слоёв покрытия, но в целом, картина была завершена, что не могло не радовать.
Протерев остатки красок с рук куском хлопковой ткани, Ира встала со стула и направилась на кухню. Готовя подарок Денису, она и думать забыла о своём собственном дне рождения, а ведь уже послезавтра ей исполнялось двадцать лет. Свой прошлый день рождения Ира встречала в депрессии на больничной койке, но на этот раз планы были совсем другие, во всяком случае у Дениса.
С той поездки на базу отдыха прошло три недели, и все свои свободные дни Ира проводила с ним. Даже переезд на новую квартиру затянулся на месяц, но учитывая, что дома у себя Ира бывала теперь редко, она перестала спешить. Хотя её отец, конечно же, был в своём репертуаре. Он ещё не был знаком с Денисом, но уже страшно его ненавидел. А скандалы на тему «Какого чёрта ты не ночуешь дома?!» стали самым обычным делом в их квартире.
Стоя на кухне и ожидая, когда вскипит чайник, Ира смотрела на настенные часы, которые показывали начало пятого утра. Спать ей совсем не хотелось, да и тошнота, которая итак не давала уснуть, мучила уже третий день. Ещё со времён художественной школы Ире не было так плохо от масляных красок, а сейчас просто началось какое-то обострение. Спасал только крепкий чай с лимоном.
Как можно тише, не желая разбудить родителей, Ира, прислушиваясь к каждому шороху в полумраке, заварила себе пакетированный чай с тремя крупными дольками лимона и ушла обратно в комнату. Закутавшись в тёплое одеяло, она решила выбраться на балкон, чтобы немного проветрить голову, а заодно и комнату от едкого запаха красок. С чаем в руках девушка утроилась на старом деревянном стуле с потрескавшимся кожаным сиденьем.
Вдыхая покалывающий нос морозный воздух, Ира делала маленькие глотки чая и смотрела вдаль, на окна соседних домов, в которых, уже или ещё, горел свет. Она, прищурившись, всматривалась в силуэты людей, то и дело мелькающие за прикрытыми шторами.
По оголённой части её ног, между носками и пижамными брюками, гулял ветер, слабо покалывая кожу. Вздрогнув, Ира укуталась сильнее в одеяло, грея руки о чашку с ароматным чаем. Начало марта было самым неприятным временем года. Казалось бы, по календарю началась весна, а по факту на улице ею даже и не пахло. Ночью всё также было морозно, а днём лишь изредка проглядывались лучи солнца. Наверное ещё и поэтому Ира не особо любила свой день рождения, который так «удачно» выпал на начало марта.
Выдохнув, Ира поднесла к губам чашку чая, пар от которой смешивался с её дыханием. Каждый раз, делая глоток, девушка ощущала легкое облегчение, и ей казалось, что приступ тошноты отпускает, но спустя несколько секунд всё начиналось снова.
В этот раз тошнота ещё сильнее подкатила к горлу, и Ира, одним быстрым движением поставив чашку на подоконник, кинулась к кованному ограждению балкона. Дыхание участилось, а на глазах появились слёзы. Её едва не стошнило прямо так, пока она, склонившись, весела на ледяных перилах, но, к счастью, очень скоро её отпустил очередной приступ.
Ира не хотела, а точнее просто боялась думать о беременности, продолжая сваливать своё недомогание на краски и растворитель, которыми она дышала последние несколько часов. Хотя она и не отрицала, что могла быть беременна, ведь с Денисом они предохранялись через раз.
С одной стороны её не волновала их разница в возрасте, а с другой стороны семнадцать лет были почти целой жизнью. Возможно, у него таких как она было ещё с десяток. И зачем ему этот ребёнок? Да и ей, если честно, ребёнок не был нужен.
Ни в двадцать, ни в тридцать Ира детей не хотела. Просто потому что ей было интересно прожить другую жизнь, без памперсов и плача по ночам.
Мысли о беременности в какой-то степени начали раздражать девушку. Она не желала даже рассматривать этот вариант, но глубоко в душе понимала, что оттягивает неизбежное.
***
«Отмечать заранее - плохая примета!» — вспомнила невольно Ира слова матери и усмехнулась. В приметы она не верила, поэтому, поздним вечером того же дня, выйдя из небольшого круглосуточного гастронома с бутылкой шампанского, направлялась к Кире отметить своё двадцатилетие. Ну, или ещё не совсем наступившее двадцатилетие.