«Просто», — усмехнулась Ира, стоя в день открытия напротив бара.
«Секреты в мелочах, — наставнически отозвался Игорь, — цитрусы перебивают запахи».
Вернёмся к начальству. Игорь, о котором речь шла выше, был довольно приятным мужчиной двадцати девяти лет. И пусть порой он включал строгого директора, отчитывая Иру за внеурочные перерывы и за вечное желание что-то рисовать на рабочем месте, ей нравилось работать под его руководством. До сегодняшнего дня Ира, как и другие её коллеги, считала Игоря владельцем ресторана, но утреннее собрание, на котором всем сотрудникам представили настоящего хозяина, изменило всеобщее мнение. Присмотревшись к таинственному Денису Алексеевичу — именно так его сразу окрестил коллектив — Ира с ужасом узнала в нём того наглого гостя, которому она умудрилась нагрубить в первый месяц работы.
Это произошло обычным воскресным утром, во время всем до ужаса надоевших январских праздников. В ресторане никого не было, помимо двух скучающих официантов, трёх поваров, бармена и Иры. Их первым гостем в то утро и стал этот "мистер X". Теперь-то она понимала, что всё произошедшее было банальной проверкой на стрессоустойчивость, но тогда Ира была вне себя от его дерзости.
Первым делом, увидев Иру за стойкой рисующей в небольшом блокноте, мужчина, вместо приветствия, высокомерно бросил: «В этом кружке ИЗО принимают гостей?». Улыбнувшись в ответ на это высказывание, Ира вежливо проводила его за столик, передав в руки официантки. И до того момента, пока ему не подали блюдо, всё было спокойно. Проблемы начались с того, что края его тарелки оказались слегка смазаны соусом. После замены, рыба, по его мнению, отдавала мясом, и поварам пришлось ещё раз переделать блюдо. Ожидая, мужчина два раза звал управляющего, а когда никого в ресторане из начальства нет, этим самым управляющем выступает хостес, то есть Ира. Она стойко, на протяжении целого часа, ни разу не проявив неуважения, выслушивала все его замечания и недовольства по поводу качества продуктов, безруких официантов и неквалифицированных поваров. Сама же Ира, по мнению Дениса, вообще оказалась бесхребетной амёбой с милым личиком и пустой головой. Зная, что это не так, она пропускала его слова мимо ушей. Но когда, споря с ней, он протянул вилку с якобы мерзкой и холодной рыбой на пробу, заляпав соусом её белую рубашку, Ира не выдержала. Такая вот мелочь и стала последней каплей, в прямом смысле этого слова. Пережёвывая злосчастную рыбу, которая действительно оказалась немного холодной, она сказала:
— Да, действительно холодная. И даже мерзкая. Пожалуй, мерзостней этой рыбы только Ваша зажравшаяся задница, которой некуда податься в это январское утро, — сказала Ира, бросив вилку в тарелку. — Приятного аппетита, — добавила она с наигранной улыбкой в ответ на шокированный взгляд мужчины.
С этим она промаршировала на своё рабочее место, а наглый гость молча ушёл из ресторана. До конца дня Ира была уверена, что эта смена станет для неё последней. Но шли недели, и никто даже не заикнулся об этом инциденте. Она понимала, что Игорь не знал о случившемся. Да и сотрудники, которые были свидетелями её слов, не собирались выдавать её. И вот, когда Ира, наконец, смогла с облегчением выдохнуть, жизнь подкинула «приятный» сюрприз.
Как только всем сотрудникам объявили, что собрание окончено, Ира поспешила прочь из зала, на мгновение встретившись глазами с новоявленным владельцем.
«Может, написать заявление по собственному?», — спросила она себя, вернувшись за стойку.
2. Хотите, чтобы я Вас уволил?
2007 год.
Поразительно, как появление одного, казалось бы, мимо проходящего человека, могло изменить жизнь. Не кардинально, конечно же, но всё же. Всю неделю, после прихода Дениса Алексеевича, у Иры не было ни одной спокойной смены. Что удивительно, он с ней вообще не говорил, но от одного его взгляда становилось не по себе. Каждое утро на планёрке с Игорем, Денис садился в зале специально так, что ему открывался вид на ту часть вестибюля, где стояла Ира. Слушая пятиминутный диалог Игоря, он лениво откидывался на стуле, пил кофе и смотрел на неё. Смотрел так, словно выискивал что-то внутри неё. Ира стоически терпела. Даже когда по её спине пробегал табун мурашек, она могла поднять голову и посмотреть в ответ. Иногда ей казалось, что он забирался внутрь своим взглядом и давил, давил, давил. Давил так сильно, что дышать было невозможно. Ира не знала, что ей делать: уволиться самой или просто извиниться. Хотя, второй вариант, она не стала бы рассматривать даже под страхом смерти. Гордость была важнее любой работы. Важнее всего на свете. Да, она была груба. Слишком груба. Своими словами она перешла грань, но и он был не лучше. Извинение, в данном случае, точно должно быть обоюдным.