Ах да, вот ещё о чём забыл упомянуть: стряслось это в девяностые, а год, простите, не назову. Хотя год вполне можно вычислить. По телеку тогда, если кто помнит, крутили сериал «Санта-Барбара». Странно, что не записал точную дату. Отмечал бы сейчас День Прозренья.
Неужели дедушка маразм, угрюмо думал я, закусывая. Рановато, однако…
Не предположить же в самом деле, будто всё учреждение сговорилось жестоко разыграть пожилого вахтёра! Дедулю, как выразилась эта наглячка…
Может быть, и впрямь сходить провериться? Нет, не к психиатру, конечно, но хотя бы к психологу! Так, а что я ему скажу? Вот я, вахтёр, остановил на проходной неизвестного мне мужчину, а тот возьми да и предъяви корочки одного из сотрудников. С собственной фотографией. И при этом все, включая замдиректора и начальника охраны, утверждают, дескать, он и есть тот самый сотрудник. Один я упираюсь, что он — не он…
Нет, пожалуй, ни к кому ходить не стоит. Не дай бог на учёт поставят, а то и вовсе в стационар упекут…
А ведь получается, самое мудрое в моём положении — прикинуться, будто ничего не заметил. (А-а, Сергей Петрович! Как жизнь молодая? На рыбалку, чай, вчера ездили?..)
В противном случае меня, боюсь, просто уволят.
Допил водку, доел бутерброд, снова задумался.
Главное — что? Главное — работу не потерять. А прочее — ерунда! Жамевю там, не жамевю… Мне что, больше всех надо? Как руководство велело, так тому и быть. Вон до девяносто первого года велено было в Бога не верить. А после девяносто первого — «с точностью до наоборот…» Ну и чего дёргаться, спрашивается!
Стоило разобраться с жизненными ценностями (а может, алкоголь помог), настроение не то чтобы улучшилось — выровнялось.
Покинул я забегаловку, двинулся домой.
И всё-таки: что ж это такое было?
Скажем, внедряют к нам агента. Немецкого шпиона. Колдуна. Всех загипнотизировал, а со мной — облом. Вахтёра не проведёшь…
А Никанорыча?
А Никанорыч, получается, соучастник. Может быть, даже организатор. Скажем, зарезал он Зарезина… (С такой фамилией да не зарезать!) Подменил своим человеком. А остальных шантажирует — он же начальник охраны, всё про всех знает. Только вот про меня забыл почему-то…
Шёл я — и нервно хихикал.
А дома — будто вернулись шестидесятые, когда целыми семьями ходили в гости к соседям на телевизор. Крутили, повторяю, очередную серию «Санта-Барбары», так что без подружек не обошлось.
— Привет, Маша, — бросила жена не оборачиваясь. — Бери стул, садись…
Маша — старшая наша дочь. Недавно вышла замуж, переехала к своему суженому, иногда навещает.
— Да я не Маша, я Миша… У Маши ключа нет.
— А, это ты? — с досадой сказала супруга. — Ну сам там что-нибудь найдёшь в холодильнике… А то сейчас Мэйсон придёт…
— Кто такой Мэйсон? — имел я неосторожность спросить.
— Старший сын Си-Си, — отмахнулась она, не замечая даже, что муж слегка поддал. Видимо, речь шла о каком-то персонаже.
— А кто такой Си-Си?
— Это… Иди отсюда! Не мешай!..
А подружка её, Любочка, похоже, и вовсе не заметила моего появления, настолько влипла в экран. Прерывисто вздохнула, утёрла краешек глаза платочком. Поражаюсь я людям! У самой сын в Чечне погиб, муж спился — в прошлом году похоронили, а она сидит и над «Санта-Барбарой» слёзыньки точит.
Прошёл я в малую комнату, стал переодеваться в домашнее.
Жамевю… А ну как это самое жамевю повторится? Придёт завтра какой-нибудь замухрышка, скажет, что он Никанорыч… Ладно. Будем требовать документы у каждого, невзирая на лица. В крайнем случае подумают: обострение бдительности у вахтёра… весеннее…
Так может, это просто проверка на бдительность была?..
— А вот и Мэйсон! — радостно сказали в телевизоре.
И тут же возмущённый Любочкин вопль:
— Это — Мэйсон?!
Я наскоро застегнул последнюю пуговку, влез в тапки и поспешил к месту происшествия.
— Так это Мэйсон?.. — недоверчиво бормотала Любочка.
— Что случилось? — спросил я, врываясь в комнату.
— Ты представляешь?.. — Глаза супруги были полны священного ужаса. — Его теперь другой актёр играет!
— Кого?
— Мэйсона!
Какая трагедия!
Хотел рассмеяться — и замер. Даже не замер — обмер. История с Сергеем Петровичем Зарезиным явилась мне совершенно в ином свете.
— Где он? — хрипло спросил я.
— Кто?
— Мэйсон!
Мне показали.
— А раньше он какой был?
— Н-ну, раньше… Попредставительнее… покрасивее…
Анекдотическая и тем не менее потрясающая картина распахнулась перед моим внутренним взором. А вдруг мы тоже сериал? Со всеми нашими революциями, дрязгами, полётами в космос… И сидит сейчас у экрана какая-нибудь Любочка, смотрит на нас, платочком утирается от умиления. И тут — нá тебе! Другой актёр…