- Так-то, мальчики, если будете паиньками, то сегодня больше никто не умрет,- пообещал викинг, отставляя ногу еще на шаг назад.
Он развернулся спиной к ванам и, закинув окровавленный меч на плечо и насвистывая мелодию одной из car медленно пошел через площадь.
Олаф понимал, что то оцепенение, в которое он ввел ванов своей наглостью, скоро пройдет, однако спешить было нельзя, это могло растребушить зачарованных кроликов, а те в свою очередь решат, что удав уползает, испугавшись их и захотят съесть удава.
Не успел Торкланд углубиться в лабиринт городских улиц, как со стороны площади послышались воинственные крики. Викинг перешел на бег.
У Олафа было преимущество, преследователи точно не знали, в каком направлении удалились асы и их страшный предводитель. Ванам требовалось пошарить по городским улицам. К тому же они боялись рассеиваться по городу, не без основания опасаясь асов, и бродили всей кучей, обследуя одну улицу Вестгарда за другой.
Вдруг прямо перед незадачливыми охотниками возникла огромная старуха в черном.
- Эй вы, недоумки! - кричала бабка, воздев корявые руки к небу.- И с кем меня только угораздило связаться! Не можете перерезать кучку безоружных варваров. Асы сейчас на северной окраине города, вперед туда, а я постараюсь преградить им путь. Но поспешите, для сотворения заклинаний мне нужно время, поэтому ваша помощь мне крайне необходима.
Ведьма взмахнула руками и поднялась в небо, обратившись огромной птицей, похожей на зубастого ящера с перепончатыми крыльями. Исполняя приказ предводительницы, ваны бросились в указанном направлении.
Асам до слез не хотелось покидать родной город, в нем еще оставались женщины и дети. Некоторые из них скрывались по подвалам и на окраинах Вестгарда, но большинство или ушло в лес, или было замучено ванами. Храбрые воины готовы были идти в бой с деревянными кольями, только что вытесанными из близрастущих деревьев. Но в городе властвовало колдовство, против которого они были бессильны.
Асы вереницей взбирались на холм и уже преодолели половину подъема, когда над ними пролетела странная птица, а у подножия засверкали обнаженные мечи ванов.
- Вперед, лентяи, вперед, если не хотите очутиться в объятиях гадкой старухи! - покрикивал Торкланд, полностью освоившись с ролью предводителя асов.
Беглецы перевалили один холм и начали взбираться на другой, более высокий. Но что-то тревожило Олафа, что-то не давало ему покоя.
- Эх, с утра ничего не пил, оттого и в мозгах бардак,- разорялся расстроенный Торкланд,- думал, сделаем дело, захватим город и так отпразднуем!.. И какие йотуны эту ведьму принесли?!
Великий воин разочарованно махнул рукой и сосредоточил внимание на карабканье по камням. Склон, на который они взбирались, был довольно крут, это был тот самый холм, с которого Олаф впервые увидел улицы Вест-гарда.
Неожиданно впереди блеснула вспышка, и что-то яркое просвистело у самого уха викинга, с вершины покатились камни. Асы прижались к стволам деревьев, прячась от тяжелых валунов, летящих сверху. Могучие деревья спасали. Но с вершины сорвалась еще одна молния и ударила в дерево, под которым стоял Торкланд. Дуб моментально превратился в горящий факел.
- Вот карга, опередила нас,- выругался Торкланд.- Чтоб тебе Торов козел нос откусил! Олаф метнулся к другому дереву.- Эй, парни, попробуйте все же подняться вверх, а я ударю во фланг,- крикнул ярл, уворачиваясь от сыплющихся на него молний.
Асы не были трусливым народом, тем более колдовство ванов для них было не в диковинку. Выкрикивая воинственные кличи, перебираясь от дерева к дереву, парни пошли в атаку.
Олафу немножко полегчало, видно, старуха полностью переключила свое внимание на его товарищей, и он быстрей пополз вверх. От подножия послышались страшные крики.
"Похоже, ваны попали под фейерверк, устроенный их же ведьмой",- думал Торкланд, преодолевая последние метры, отделяющие его от вершины.
В отличие от ванов, асы не кричали от боли - они умирали с проклятиями на устах или сквернословя. По доносившимся крикам Торкланд мог легко прикинуть количество потерь с той и с другой стороны. К сожалению, это соотношение пока было не в пользу его товарищей.
Викинг наконец-то покорил вершину и не раздумывая помчался к противоположному склону. Его взгляду открылся ад, сравнимый лишь с ужасами Муспелльсхейма. В ста шагах под викингом бушевало море огня. Языки пламени сжирали вековой лес, поднимаясь под небеса и обдавая Олафа нестерпимым жаром.
Колдунья приплясывала на удобном плоском карнизе. Когда она опускала тощую ногу на землю, от холма отделялись валуны и катились вниз, сокрушая все на своем пути. Из пальцев Хейд вылетали молнии и устремлялись вниз в поисках новой жертвы. Старуха, увлеченная своим черным делом, не заметила подошедшего сзади Торкланда.
Олаф поднял меч и, размахнувшись, ударил колдунью сверху вниз. Викинг вложил в этот удар всю свою силу, но ничего не произошло. Меч отскочил от ведьмы, словно та была сделана из стали более прочной, чем выкованный за пределами Мидгарда клинок. На полуторнике великого воина появилась первая зазубрина.
Старуха, почувствовав присутствие врага, стала не спеша поворачиваться. То ли страшный удар все же тряханул ей мозги, то ли она двигалась нарочно медленно, уверенная в своей неуязвимости. Ее рука неторопливо поднималась вверх, наводя указательный палец на Торкланда.
Олаф понимал, что с такого расстояния Хейд не промахнется, положение его было критическим, отступать некуда, а рубить бесполезно.
Вдруг разогревшиеся От пламени гигантского костра мозги Олафа пронзила отчаянная мысль. Торкланд что было силы опустил меч на каменный карниз, на котором стояла старуха. Карниз хрустнул и переломился. Ведьма скрылась в алом море пламени, огласив округу ужасными воплями, способными остановить сердце сильного человека.
Получив такой корм, огонь вспыхнул выше неба и обжег Торкланду лицо. Холм горел, как скирда сухой травы, пламя обходило его по периметру, и Олаф что было сил побежал вниз, не желая делить с ведьмой погребальное ложе.
Викинг бежал и бежал, ломая кустарник, встречающийся у него на пути. Он не заметил, как оказался у подножия, и, не замедляя шаг, полез на следующий холм, обдирая кожу на руках и ногах. Лишь добравшись до вершины и почувствовав прикосновение свежего ветра, ярл пришел в себя. Он оглянулся назад.
Зрелище было воистину достойно богов. Огненные языки уходили в синеву вечернего неба и исчезали где-то за пределами видимости. Олаф задрал голову и долго не мог оторваться от увиденного. Горящий холм, казалось, состоял не из земли, а из сухого хвороста. Он трещал, выбрасывая в небеса снопы искр. Олаф был уверен, что колдовской огонь выжжет камни до самого основания, оставив взамен господствующей над местностью возвышенности кучку пепла. Странным было лишь то, что пламя не перекидывалось на соседние холмы, будто очерченное невидимой границей.
Засмотревшись, Торкланд вспомнил о товарищах. Вряд ли кто-нибудь из них выжил в этом пекле. Тем более что колдовство было направлено непосредственно против асов.
"Что же, они погибли как герои и должны по праву занять место в Валгалле, если, конечно, в этом мире вообще есть такое заведение",- подумал Олаф.
Огонь начал терять силу, когда ночь полностью вошла в свои права. Торкланд почувствовал, что он до йотунов устал и что со вчерашнего вечера в его желудке не было ни капли эля. Первое желание он мог удовлетворить не ходя с места, но вот за вторым необходимо было возвращаться в покинутый асами город. Викинг колебался. Не то чтобы Олаф боялся встретиться с ванами.
- Они сами меня боятся,- самодовольно улыбнулся ярл.
Торкланда больше тревожили воспоминания о погибших товарищах. Нет, Олаф не был сердобольным человеком. За свою жизнь он потерял соратников гораздо больше, чем мог сосчитать. А считать Олаф Торкланд умел хорошо, он мог пересчитать все свои пальцы на обеих руках и ногах, что кстати, не мог повторить никто из его соседей. А в бытность конунгом Ингленда нужда заставила Торкланда научиться пересчитывать пальцы на обеих руках, повторенных столько раз, сколько у него пальцев на ногах. Его придворный советник Кабни говорил, что это число называется сто. Торкланд заучил на память это слово и употреблял его всегда, когда требовалось блеснуть знаниями арифметики.