— Нет предъяв, — сказал Бита и даже руку поднял как с парты, имея сию привычку с третьего класса младшей школы и по службу включительно. Уж больно учительница строгая была.
— Ну чего ещё, Бита?
— Вопрос есть.
— Какой?
— Почему «Шац»? По фамилии?
Лапоть заржал, но тут же сам руку поднял.
— Ой, можно я расскажу? Можно?
— Валяй, — буркнул Шац.
— Это его армейское прозвище. Если схожий по звучанию кинематографический Кац предлагал сдаться своим, то Шац предлагал сдаться только врагам. Но тоже три раза. Бог любит Троицу, всё-такое.
— Так. Не богохульствуй, Лапоть, — обрубил смешки товарища Шац подзатыльником и перекрестился. — Все под смертью ходим.
— Ну, да, — протянул первый, достав крестик, поцеловал. И тут же в себя пришёл, стал серьёзным, как агнец перед закланьем.
— Это да, — добавил второй, перекрестившись и татуировку креста на запястье поцеловав. А чтобы вопросов не было, добавил. — Ну чего? Удобно. Всегда с собой. А золотые я всегда в проруби проябываю.
— Так это жертва Водяному, — хохотнул Лапоть. — Ты только пирсинг следом не делай. Щука отхватит.
— Бля, не подумал, — ответил Бита и следом заржал.
Шац вздохнул, достал из Макарова обойму, протянул. Чего взять с малахольных? Лапоть под его началом два года ходил. Да всё тот же распиздяй.
Лапоть убрал разряженное оружие в кобуру скрытого ношения под куртку и с тоской посмотрел на обойму.
— Не, комдив, ты чего? Ты хоть знаешь сколько патроны сейчас стоят?
— Тебе повезло, что зубы уцелели.
— Что я, зверь какой-то зубы выбивать? Я знаю сколько сейчас вставные стоят. Но и ты подумай, где я тебе новую обойму достану? Нам Князь только один раз выдал. При найме. Сразу после оргии в бане. Я потом всё удивлялся, откуда он его достал?
Бита заржал в голос. Последнее напряжение сошло на нет.
Шац сплюнул, разрядил патроны, протянул обойму в руку, а напарнику в ладонь насыпал патронов.
— Уёбывайте уже, долбаёбы со стажем. Работу нормальную найдите… Или в банк устройтесь.
Сказал без злобы, с отческой заботой в голосе. От чего оба синхронно кивнули и Князя подмышки подхватили.
— Да не, мы ж староверы.
— Щас, ты меня знаешь, я за классический подход.
А затем понесли, один за ноги, другой за руки. Со стороны казалось, что пытаются маршировать в ногу. Но лишь сыпали репликами:
— Ну и жопу отожрал.
— Не, ну он же говорил, что яйца стальные. Походу, титан.
— А чего тогда не звенят?
— Ты хочешь сказать, что он мудозвон?
— Это ты первый сказал.
— Оборотень ты, Бита. А ещё в коммунисты подался, — упрекнул напарник и тут же добавил. — Хотя знаешь… от капитализма я тоже не в восторге.
Снова смешки. Уходя с поля, с тоской глядя на догорающий автомобиль, Бита только спросил:
— А такси сюда можно вызвать? Босс за переноску не доплачивает. Тот ещё… мудозвон.
Шац молча показал интернациональный жест, понятный без перевода в более чем двухстах странах.
Тут из-за куста показался Боря, делая небольшие, нетвёрдые шаги. После продвижения ноги на десяток сантиметров, он замирал и прислушивался к ощущениям. Всё-таки листья тонкие, не надёжные.
— Боря… родной мой, ты как раз вовремя, — донеслось от Шаца. — Поговорим?
Боря молча показал «палец вверх», а вот рук жать бы не стал. Социальная дистанция и всё такое.
«Домой бы, а не это вот всё. Не для того Древний Рим унитазы цивилизации выдал, чтобы в поле по кустам сидеть», — добавил внутренний голос.
— Боря, ты в карму веришь? — начал издалека Шац, махая водителю крана, что уже всё и можно спускаться. Затем присел перед водителем фуры, похлопал по щекам.
— Ну… походу, — протянул Глобальный, больше раздумывая над тем, как домой без стекла поедет, чем над превратностями судьбы. Заболеет же, а завтра на работу.
— А в астрологию веришь? Ну, гороскопы всякие там, зодиаки, — сделал ещё один намёк Шац, но слишком далёкий, чтобы сразу всё стало ясно.
Боря головой покачал.
— Да не то, чтобы прям…
Шац кивнул и глядя в глаза спросил:
— Тогда как так сошлись звёзды, что ты появился на поле боя с единственным снарядом на полсотни километров в округе и покорил моих врагов одним выстрелом? Причём стрелял без пушки. Ну разве что шрапнель потом по кустам раздавал. Но это нервы. Бывает при первом бое. Кто скажет другое — плюнь в лицо.
— Так это… контейнеры же, — кивнул Боря в сторону груза.
Рядом с утрешним семьсот третьим синий краски теперь стоял красный триста седьмой. А всё это почти наискось дополнялось белым прицепом фуры сверху и чуть сбоку. Что даже на первый взгляд казалось весьма патриотичным.
— Короче, Борь. Жизнь ты мне спас, — перешёл к сути дела Шац, не привыкший к предварительным ласкам ни в жизни, ни в работе.