То, что раньше отлично обогревало коров и досталось в процессе приватизации, уже лет тридцать как с горем пополам обогревало людей. И было стойкое ощущение, что протянет ещё пять-десять лет.
— Я бы мог, — признался Боря, вспомнив мужиков в подвале с дизельными генераторами. — Но самой воды там маленький ручеёк. Это ничего не даст. Трубы надо разрезать, срезать болгаркой внутренности, затем сваривать обратно как яйцо. Прочность потеряется. Но даже если сварю идеально, это снова ничего не даст. Потому что контур, что был раньше, давно проржавел. По сути мы смотрим на слой краски в палец, а под ним пять-десять сантиметров ржавчины, который едва прогревает кипяток внутри. Я если начну когда срезать, так и не остановлюсь. Труба давно существует лишь номинально. Увы, Дарья. Здесь нужна замена. Это работа не на один день, конечно. И потребует немало вложений в материалы. У вас большое помещение. Но им… никто и никогда не занимался. Так ведь?
— Так, — вздохнула Дарья, возобновив дыхание после бега.
По её лбу побежала капелька пота. Боря невольно засмотрелся на неё, но капелька застряла в брови. И это было хорошо. Будь брови нарисованные, как у Оксаны, она бы просто ослепила спортсменку на один глаз. А тут природа справилась с вызовом самостоятельно. Что внушало уважения ничуть не меньше, чем бейджик. Ведь Дарья была тем человеком, кто не создаёт сам себе проблем, выщипывая брови и тут же их рисуя. Да и ногти аккуратно подстрижены, а не торчат на пару сантиметров наружу, словно у росомахи или древолаза.
— Борис, вы меня слушаете?
Глобальный вдруг понял, что давно оценивает девушку, а она ему что-то говорит и даже предлагает. И если там, глубоко в голове, он сам готов был построить ей спортзал хоть в поле, а заодно кабинет и детскую на втором этаже для совместного проживания среди семейного вызова, то здесь, в суровой действительности, он предлагал ей вложиться в своей же проект, хотя сам должен был отработать на нёс за квалификацию.
— Я спрашиваю, во сколько мне это обойдётся, Борис?
Глобальный попросил листик и ручку, и принялся считать, достав из сумки с инструментами раздвижной метр, которого хватало на десять метров. Но даже он казался безумно маленьким среди просторов спортзала. Всё-таки раньше здесь стояло, росло, доилось и умирало за соседней стенкой немало коров в стойлах. Так что сумма обновления выходила внушительная.
— За свою работу я возьму только половину, — добавил он в конце, хотя прекрасно представлял, что провозится здесь не один день на выходных, а возможно и целую неделю каждый вечер уже после основной работы.
— Очень благородно с вашей стороны, — улыбнулась робко Дарья, глядя на цифры. В её кабинете уже висело три подобных листика с предложениями от мастеров. И цифры там были на порядок выше. Но всё равно кредит брать.
— Другого варианта нет, — признался Глобальный. — Конвекторы не дадут достаточного тепла на такое помещение. Печку вам установить не позволят. Да и трубу выводить наружу — то ещё занятие. Будут вопросы у контролирующих органов. А эти трубы… они уже не обогреют в эту зиму. Можно сразу срезать.
— А знаете, что? Я подумаю, — ответила она, завела его в свой кабинет.
В голове резко Глобального она схватила его за шиворот, затем жестоко сносильничала, оседлав отлично прокачанными бёдрами, но за пределами внутреннего мира лишь вручила переданные в обед бумаги.
— Думайте, конечно. Но через месяц дадут отопление, — напомнил Борис. — Так что лучше не очень долго. Буду ждать вашего звонка… Был рад знакомству, Дарья.
И он пошёл на выход.
— Борис… Вы забыли свои документы, — добавила она, даже не думая отворачиваться от созерцания мужских ягодиц, обтягивающих рабочие штаны. Он словно только что поднимался на пятый этаж с мешком цемента на плечах. Или делал это каждый день плюс присед со штангой. А результат вот он — перед глазами. Такой аппетитный, но такой недоступный. Ведь он сейчас уйдёт.
Глобальный остановился у входа, покачал головой:
— Я ничего не забыл… Просто я их ещё не отработал. Договор был, что я вам помогу, а не посоветую… Всего доброго!
И он удалился. А Дарья вдруг поняла, что готова взять не только кредит, но и свои слова назад перед матерью. Например, о том, что никогда не выйдет замуж, поскольку настоящие мужчины перевелись. Этот, например, готов был помочь. Только по-честному помочь.
Дарья вздохнула и опустила голову себе между ног. Прислушиваясь, а не зайдёт ли кто в ближайшее время, отодвинула резинку легинсов вместе с трусами и с недоумением посмотрела на тягучую «слюну», что тянулась от хлопковых трусиков до голодной вагины, давно не знавшей мужского внимания.