Вольга Богданович обменялся со мной взглядом. В его глазах читалось недоверие, но и понимание — другого выхода у нас не было.
— Пусть войдёт, — пробормотал он наконец, и я тут же попросил Пескоройку пропустить Каина на территорию усадьбы.
Ветер внезапно стих, будто сама магия Пескоройки отозвалась на мою просьбу. Защитные барьеры дрогнули, и Каин сделал шаг вперёд, пересекая незримую черту. Его спутник — «свежевылупившийся» вампир-эсэсовец с бледным, почти восковым лицом последовал за ним, но замер на пороге, будто ожидая разрешения.
— Этого тоже? — Вольга Богданович бросил на него оценивающий взгляд.
— Это Матиас, — Каин чуть кивнул в его сторону, — Матиас Грейс…Не обращайте внимания на его эсэсовскую форму — на самом деле он археолог, профессор. Ну, был им до обращения. По-другому в Рейхе заниматься наукой практически невозможно…
Матиас молча склонил голову, признавая верными слова своего Патриарха.
— Ладно, — я вздохнул. — Пусть тоже заходит. Но, если попробуете хоть что-то…
— Даю слово… — Каин улыбнулся, и в этот момент его клыки блеснули в лунном свете — ночь уже полноправно вступила в свои права. — Хотя… тебе ведь уже известно, юный князь, что мои клятвы ничего не стоят?
— Чёрт! — Я закатил глаза, а Каин вдруг процитировал известные строчкиБиблии:
— «Где же Авель, брат твой?» — спросил Господь Каина. «Не знаю, — ответил тот, — разве я сторож моему брату?» И сказал Господь: «Что ты сделал⁈ Я слышу, как кровь брата твоего вопиет ко Мне от земли! И ныне ты проклят: отвергнут землей, что поглотила кровь брата твоего, твоей рукою пролитую…»
После этого чертыхнулся уже дедуля, в сердцах сплюнув на землю.
— Зато теперь ты точно будешь начеку — я тот, кто посмел врать самому Богу! — Патриарх упырей рассмеялся, но тут же резко дёрнулся и повёл носом, словно почувствовав что-то. Его взгляд стал острым, как клинок, которым он впился отчего-то в мою шею. — Где ты встречал её⁈ — неожиданно оскалился упырь.
— Кого встречал? — в первое мгновение я не понял, кого имеет ввиду Каин.
— Мать! — рыкнул вурдалак, стремительно меняясь. — Где ты видел мою мать, смертный? Только не говори, что это не так — совсем недавно она пригубила твоей крови…
Я мысленно выругался, когда понял, что имел ввиду Каин — оказывается, он каким-то образом сумел учуять-унюхать, одним словом узнать, что его проклятая всеми мамаша — демоница Лилит попробовала моей кровушки. Выходит, что силовой барьер, удерживаемый Пескоройкой над поместьем, каким-то образом не позволял этого сделать раньше.
Зря мы, похоже, его запустили — едва только этот кровосос перешагнул границу, по-нашему, кстати, приглашению, как тут же учуял, что его долбанутая на всю голову мамаша меня немного «надкусила». Как он это делает, уже неважно — главное, чтобы он не учуял саму Лилит, и поныне замурованную в тайной комнате нашего особняка. Потому что тогда предсказать последствия будет совершенно невозможно!
— Где ты видел мою мать, смертный? — рыкнул Каин, и в тот же миг его тело начало стремительно меняться.
Я застыл на месте, ощущая, как по спине пробежал холодный пот. Каин медленно выпрямился, его ссутуленные «старческие» плечи расправились, а пальцы, до этого казавшиеся почти человеческими, вытянулись, превращаясь в острые когти. Его бледная кожа потемнела, покрываясь паутиной черных прожилок, будто под ней запульсировала сама тьма.
Сухожилия на шее резко обозначились, как толстые канаты. Челюсть Каина сдвинулась, вытягиваясь вперед. Клыки, уже длинные и острые, стали еще больше, обнажаясь в оскале. Его губы оттянулись, обнажая ряды мелких, иглоподобных зубов — тех самых, что могут дробить даже крепкие кости и легко вырывают куски живой плоти.
Глаза, прежде лишь тлеющие алым, вспыхнули ярким пламенем, зрачки сузились в вертикальные щели, как у хищника, уже готового вонзить зубы в свою жертву. Искаженное лицо Каина обнажило его истинную суть — не просто очень и очень древнего вампира, но первородного монстра — их прародителя.
Но самым страшным и непредсказуемым была его тень. Отброшенная на стену (и это ночью, лишь при свете луны), искаженная и неправильная — не человеческая, не звериная, а какая-то… Я даже слов подобрать не смог — будто за спиной Каина шевелилось нечто большее, чем просто силуэт, — что-то древнее, темное, с крыльями, которых у него… не должно было быть.
— Ответь, пока я еще могу сдерживаться! — Его голос теперь звучал как скрежет когтей по стеклу. — Или мне придётся силой вырвать правду из твоих уст!
Вольга Богданович решительно шагнул вперед, окутавшись призрачным сиянием магической защиты, но Каин лишь широко «улыбнулся» — слишком широко и неестественно. И я понял, что эта защита его не остановит.