— Ему можно помочь? — спросил Матиас.
— Можно, но не в моих силах. Только мать смогла бы… Наверное… Но я не встречал её уже несколько столетий. Возможно, её уже и нет на этом свете… И наш род в конце концов повторит участь богов.
— Так вот же, владыка! — возбуждённо воскликнул гауптштурмфюрер СС. — Вот она цель — ради которой нам стоит договариваться! Это — возрождение вашего рода! Мы сейчас ведём кровопролитную войну за мировое господство…
— Я в курсе! — оскалился вампир, из глаз которого ушла тьма, сделав их вполне обычными.
— Помогите нам победить, а мы взамен вновь сделаем вас богом для миллионов людей!
— Ты уполномочен вести подобные переговоры? — хитро прищурился Каин.
— Нет, но я приведу вас к тому, кто в состоянии их проводить…
На этом месте я проснулся. Но этот странный сон никак не шёл у меня из головы. Вампиры? Да вы серьёзно? Мало мне одной пленённой Лилит? Так еще и Каин навязался! Отчего-то во мне крепла уверенность, что его переговоры с руководством фашистской Германии будут успешными. Ведь эти кровопийцы стоили друг друга. И с этим нужно было срочно что-то решать. По крайней мере предупредить товарища Сталина и его помощников о новой опасности.
[1] «Сефер га-Яшар» (ивр. «Книга Праведного», также «Книга Яшер») — одно из позднейших произведений мидрашитской агады, известное также под заглавиями «Толдот Адам» (др.-евр. «История (порождение) Адама») или «Диврей ха-ямим ха-арох» (др.-евр. — «Длинная хроника»); излагает историю евреев от Адама до эпохи Судей. Автор неизвестен, первое издание вышло, по-видимому, в XVII веке в Италии.
В изложение библейских событий вставлены целые рассказы, которых нет в предшествующей талмудической и мидрашитской литературе. Значительно дополнена библейская генеалогическая таблица: происхождение Сеира, которое, по словам Ибн-Эзры (Авраам бен-Меир или Абен-Эзра — знаменитый поэт, философ, астроном, грамматик и экзегет; род. в 1092—93 г., умер в 1167 году) покрыто неизвестностью, объясняется в «Сефер га-Я». таким образом, что Сеир является сыном Гура, внуком Гори и правнуком Каина.
[2] Адам, следуя библейскому рассказу, умер в возрасте 930 лет (Быт. 5:5).
Глава 13
После всего увиденного мысли в голове роились, словно растревоженные пчёлы в улье. Но привести их в стройную систему мне так и не удалось — на улице что-то громко взорвалось, да так оглушительно, что даже крепкий особняк сотрясло мощной вибрацией. Хорошо еще, что окна, нахрен, не повышибало!
Я подорвался с кровати в чем мать родила и прилип к окну. Комната, а точнее — личные и весьма роскошные апартаменты главы рода Перовских, в которых я устроился на отдых в очередной раз, находились на втором этаже княжеского особняка.
Сверху мне было отлично видно моих обеих стариканов — живого и мёртвого, стоявших во дворе, затянутом клубами сизого дыма и о чём-то возбужденно жестикулирующих руками. По возмущенному лицу Вольги Богдановича, было отчетливо видно, что он пребывает в несколько взвинченном состоянии, явно за что-то отчитывая моего молодого деда.
Но, несмотря на всё недовольство мертвеца, лицо у Ваньки было счастливее некуда. Да его просто распирало от радости. Таким я его если и видел, то весьма и весьма редко. А после смерти бабушки почти никогда. А здесь — так и сверкает своей белозубой улыбкой, а все нравоучения Вольги Богдановича просто в одно ухо влетали, а куда вылетали, вы уже и сами догадались.
— Что там у вас случилось? — Крикнул я, распахнув окно нараспашку и высунувшись из него по пояс.
— Этот, прости Всевышний, дурень, додумался запустить во дворе «мельничный взрыв», — с какой-то детской обидой пожаловался мертвый старикан.
— А откуда Ванька про него узнал? — тут же спросил я, поскольку точно знал, что ни о каком «мельничном взрыве» мой родной дедуля и понятия не имел до сего момента.
— А это, прости Всевышний еще раз, ему другой дурень показал… — Виновато развёл руками покойник.
— Ты, что ли, показал, Вольга Богданович? — Весело заржал я, чуть не вывалившись из окна.
— Я, — потупился старикан. — Хотел его энергетические каналы проверить после восстановления… Вот и проверил — этот паразит мне чуть всю усадьбу по камешкам не разнёс, балбес! Если что, это я про себя, — уточнил мертвец, но, тем не менее, отвесил моему живому дедуле тяжёлую затрещину.