Анненский напечатал свой перевод «Финикиянок» в журнале, рассчитанном на широкого читателя («Мир Божий, 1898, Э 4), и не успел переработать его для переиздания. Отсюда некоторая избыточность в ремарках. Самый смелый домысел в них — «закат солнца» в начале и ночной «мрак» при появлении Полиника — опирается только на молитву к Артемиде-Луне (ст. 176) и на неправильно понятые слова Полиника (ст. 276: в подлиннике — «темные ножны»). Вряд ли «смотр со стены» Антигоны и старика можно себе представить в вечерних сумерках.
«ИОН»
Время написания трагедии документально не засвидетельствовано. Однако искусное построение интриги, включающей «узнавание» матери и сына, пристальный интерес к психологической характеристике персонажей и некоторые стилистические признаки заставляют датировать «Иона» периодом от 412 до 408 г. до н. э. Сказание о происхождении Иона — родоначальника афинян — принадлежало к числу местных аттических преданий и до Еврипида было отчасти обработано только в не дошедшей до нас трагедии Софокла «Креуса».
«ОРЕСТ»
В трагедии, поставленной в 408 г. до н. э., Еврипид обращается к той части сказания об Оресте, которая касается его судьбы после совершения мести убийцам отца. Однако если в предшествующих произведениях («Ифигения в Тавриде», ст. 940 — 969, и «Электра», ст. 1250 — 1272) драматург в общем принимал традиционный для Афин вариант мифа (Орест перед судом Ареопага), то здесь он касается его только мимоходом (ст. 1648 — 1652), предлагая взамен вниманию зрителей свою собственную, совершенно необычную версию: преступление Ореста становится предметом обсуждения в народном собрании в Аргосе, которое выносит убийце матери смертный приговор; в поисках спасения Орест громоздит одну кровавую авантюру на другую, пока вмешательство Аполлона не дает разрешения окончательно запутавшейся интриге.
Среди других трагедий Еврипида «Орест» выделяется повышенным интересом автора к музыкальной стороне исполнения: как указывают античные комментаторы, не только в большой арии фригийца, но и в хоровых партиях выбор слов в значительной мере подчинен мелодическому рисунку. Подтверждение этому дает также найденный в конце прошлого века папирусный фрагмент первого стасима, снабженный нотными знаками и пометками для исполнителей.
«ВАКХАНКИ»
Трагедия написана в Македонии и поставлена в Афинах уже после смерти поэта вместе с «Ифигенией в Авлиде» и «Алкмеоном в Коринфе» (не сохранился). Трилогия была удостоена первого места.
Сюжет «Вакханок» принадлежит к кругу мифов, связанных с установлением в Греции культа Диониса. Как бог — покровитель земледельцев и виноградарей, Дионис далеко не сразу получил признание в религии родовой знати; в состав гомеровских богов-олимпийцев он еще не входит, хотя «Илиада» знает уже о наказании, постигшем фракийского царя Ликурга за преследование Диониса (VI, 129 — 140). Не случайно, когда в VI в. до н. э. тираны, пришедшие к власти в различных городах Греции, старались идеологически ослабить знать, они вводили вместо старинных аристократических культов празднества в честь Диониса; в рамках этого культа, нашедшего сильную поддержку у афинского правителя Писистрата, как известно, возникла и достигла расцвета аттическая трагедия. Однако само сказание об утверждении Диониса в борьбе с врагами его религии обрабатывалось в произведениях афинских трагиков сравнительно редко: из примерно шестисот названий несохранившихся трагедий V — начала IV в. едва ли двадцать указывают на связь их содержания с мифами о Дионисе. Среди них — две трилогии Эсхила: первая — «Ликургия», изображавшая столкновение Диониса и его вакхической свиты с уже упоминавшимся фракийским царем; вторую составляли, по всей видимости, трагедии «Семела» (чудесное рождение Диониса), «Чесальщицы» (месть Диониса трем дочерям орхоменца Миния, не желавшим признать его власть) и «Пенфей» — последняя, по словам античного комментатора, являлась предшественницей еврипидовских «Вакханок». Так как от обеих трилогий Эсхила сохранились только незначительные отрывки, «Вакханки» являются для нас единственным литературным памятником классического периода древнегреческой литературы, запечатлевшим миф о борьбе Диониса с его противниками.
«Вакханки» — первая трагедия Еврипида, переведенная Анненским (отдельное издание, СПб., 1894). В ней еще не устоялись его обычные приемы нумерации «явлений», подачи ремарок и т. п.: так, в ремарки вводятся объяснения, что такое парод, как выглядели декорации и проч. (вторая фраза вступительной ремарки: «На задней стене, замыкающей сцену (проскений), намалевана декорация фасада дворца в дорийском стиле, с колоннами и триглифом)». В этих местах мы делали унифицирующие сокращения, а ремарки комментирующего характера (к песням хора) переносили в нижеследующие примечания. Готовя итоговое издание «Театра Еврипида», Анненский собирался переработать свой перевод; ссылаясь на это его намерение, Ф. Ф. Зелинский в посмертном издании переписал его работу почти на треть. Главным образом это коснулось апологии Диониса (ст. 266 — 327) и развязки, где Зелинский сделал существенные перестановки в соответствии со своей собственной реконструкцией греческого текста. Эту реконструкцию он мотивировал еще в 1894 — 1895 гг., сопроводив ее своим собственным прозаическим переводом «Вакханок» по реконструированному тексту («Филологическое обозрение», т. 6 — 7). Перевод Зелинского, представляющий самостоятельный интерес и любопытный для сопоставления с переводом Анненского, мы приводим в разделе «Дополнения», а перевод Анненского, при всем несовершенстве его первого опыта, даем в его настоящем виде, освобожденном от редактуры Зелинского. Это делается впервые: в переизданиях 1968 и 1980 гг. «Вакханки» (в порядке исключения) перепечатывались с правкой Зелинского.