Корифей
Ты распустила слишком свой язык
И, женщина, на женщин. Гнев понятен
Отчасти твой... Но как чернить недуг,
Коль он в природе женской, не тебе же...
Орест
Мудрец один мог смертному открыть,
Что истины конец меж уст, нам чуждых.
Я раньше знал про смуты в этом доме
960 И про вражду с троянкою, но ждал,
Насторожась, остаться ль порешишь ты
Иль, пленнице железом погрозив,
Горишь уйти отсюда в страхе мужа.
Но здесь, жена, я не затем, чтоб твой
Призыв почтить и увезти, по слову
Желания, тебя, хоть ты сказала
И это слово... Нет... Я за тобой
Не потому, что ты — моя... Коль с этим
Поселена ты мужем, тут отец
Виною твой порочный... Обручил
Он нас с тобой задолго до похода,
Но изменил, чтоб обещать тебя
970 Ахиллову отродью, если Трою
Разрушит он. Когда вернулся сын
Пелидов, я, оставив Менелая,
К сопернику пошел; я умолял,
Чтоб от тебя он отказался: «Надо, —
Я говорил, — жениться на своей
Оресту, где иначе ложе сыщет?
Несчастье, — я сказал ему, — дом,
Изгнаннику закрытый»,[206] но, глумяся,
Он укорял меня, что я палач,[207]
Он говорил и Евменид с кровавым
Насмешливо напоминал мне взором.
Придавленный домашнею бедой,
980 Страдал я молча, хоть и горько было
Мне потерять тебя... и я ушел.
Но жребий твой теперь переменился,
И терпишь ты... Я увожу тебя
И передам отцу, о Гермиона...
Корифей
Да, узы крови тесны. Ничего
В беде нет лучше друга и родного.[208]
Гермиона
(уклончиво)
В руках отца мой брак — не мне решать,
С кем разделю его... Но ты не медли,
Возьми меня отсюда... Неравно
990 Вернется муж или Пелей, разведав
Про мой побег, погоню снарядит.
Орест
Иль старика бояться?
(Вполголоса.)
А Пелидов
Не страшен сын. Обид я не забыл,
И он теперь такой опутан петлей
Из этих рук, что разве смерть одна
Ее распутает. Тебе не буду
Рассказывать заранее. Но высь
Дельфийская увидит месть готовой...
1000 Мои друзья коль сдержат слово, там
От матереубийцы он узнает,
Что заключил с его невестой брак
Не должный он. То мщенье, о котором
За смерть отца он к Фебу вопиял,
Откликнется ему. Дельфийца даже
Раскаянье не тронет, и царя
Накажет бог... За клевету на Феба
И смертного там, в Дельфах, он за все
Заплатит гнусной смертью и, тяжка ли
Моя рука, испробует. А бог
Своих врагов и с корнем вырывает...
(Уходит и уводит Гермиону.)
ЧЕТВЕРТЫЙ МУЗЫКАЛЬНЫЙ АНТРАКТ
Хор
Строфа I
О Феб! Не ты ли сложил
На холме крепкозданную Трою?[209]
1010 И не ты ль, чтоб создать Илион,
Царь морей, взбороздивши пучину,
Утомил голубых кобылиц?
О, зачем же Аресу, копья
Промыслителю, дали строенье
Вы свое разрушить и Трою
Погубить, несчастную Трою?
Антистрофа I
Не вы ль, о боги, на брег
Симоента[210] без счету послали
1020 На жестокую брань колесниц
Беспобедных венцов?..[211] О, зачем же
Вы погибнуть давали царям
И в обитель Аида сходить
С колесниц илионских?.. И в Трое
Алтари пылать и дымиться,
Алтари зачем перестали?
Строфа II
вернуться
206
...в дом, изгнаннику закрытый... — Орест хочет сказать, что и собственный дом недоступен ему после убийства матери.
вернуться
207
...я палач... — Уже здесь с поступка Ореста отомстившего Клитемнестре за убийство Агамемнона, совлекается всякий ореол святости или справедливого воздаяния (см. вступ. статью, с. 21) Ср. ст. 1027 — 1036.
вернуться
209
По старинному преданию, Аполлон вместе с «царем морей» Посейдоном в течение года находились в услужении у троянского царя Лаомедонта, для которого они возвели мощные крепостные стены Трои. Однако Лаомедонт не заплатил им обещанной платы, чем в «Илиаде» и объясняется ненависть Посейдона к троянцам (XXI, 441 — 460).