В записях минных станций отмечено, что за время с 6 ч 35 мин до 6 ч 40 мин «Гебен» маневрировал на крепостном заграждении, гак как станции определенно отметили в этот период ряд замыканий на двух магистралях, что совпадает с путем следования «Гебена», то есть минные заграждения были приведены в боевое положение буквально через несколько секунд, как по ним прошли «Гебен» с миноносцами. Подрыв «Гебена» даже на одной мине неизбежно привел бы к его расстрелу береговыми батареями. Севастопольская крепость одна, без флота, сумела бы уничтожить противника, если бы не преступные действия адмирала Эбергарда.
А флот в Севастополе стоял в полном бездействии. Лишь с устаревшего броненосца «Георгий Победоносен», служившего брандвахтой, сделали три выстрела из 152/45-мм орудий.
Адмирал Эбергард через 7 минут после начала стрельбы «Гебена» прибыл на флагманский броненосец «Евстафий». А где он был раньше? Русскую эскадру от огня «Гебена» спасли береговые батареи. Ведь если бы Сушон пострелял еще минут 15 и взорвал бы любой из четырех минных заградителей, Эбергарду мало бы не показалось.
Как писал немецкий адмирал Г. Лорей, служивший советником в турецком флоте: «Гебену» не удалось выполнить своей первоначальной задачи: предполагалось держаться возможно дальше от 305-мм двухорудийных башен». Это показывает, как плохо работала разведка у немцев и турок. К началу войны для двух башенных 305-мм батарей были только отрыты котлованы, тела орудий лежали рядом на земле, а сами башни еще изготавливались на Петербургском Металлическом заводе. В строй одна батарея вошла лишь в 1928 г., а другая — в 1932 г.
Но вернемся к «Гебену», уходившему из-под огня береговых батарей. Вскоре после поворота на «Гебене» увидели подходивших с юго-запада три русских миноносца («Лейтенант Пущин», «Живучий» и «Жаркий»). Эти миноносцы с ночи находились в дозоре вблизи Севастополя, но проспали «Гебен». Теперь они получили приказ Эбергарда прикрыть возвращавшийся «Прут». Как могли три малых миноносца драться с линейным крейсером? Эбергард ставил заведомо невыполнимую задачу. Тем не менее миноносцы пошли в атаку. С дистанции 70 кабельтовых (13 км) «Гебен» открыл огонь из 150-мм орудий. Четвертый залп накрыл головной миноносец «Лейтенант Пущин». На «Пущине» было убито 7 человек и ранено 11. Корабль потерял управление, начался сильный пожар. Управляясь машинами, миноносец вышел из боя и с трудом дошел до Севастополя. «Живучий» и «Жаркий» вынуждены были отказаться от продолжения атаки.
Еще до нападения «Гебена» Эбергард приказал «Пруту» не заходить в Ялту, а продержаться до рассвета в море и после идти в Севастополь. Но затем адмирал даже не соизволил уведомить «Прут», что у входа в Севастополь находится «Гебен». В 7 часов утра командир «Прута», озабоченный звуком канонады, решил напомнить командующему о себе по радио. Он сообщил свои координаты и спросил: «Что делать?»
В 7 ч 16 мин радиограмма с «Прута» была расшифрована и передана Эбергарду. Но тот так ничего и не ответил. Не зная ситуации, командир «Прута» решил идти в Севастополь.
В 7 ч 35 мин «Гебен» обнаружил «Прут» и открыл огонь. Вскоре заградитель загорелся, и командир приказал открыть кингстоны. В 8 ч 40 мин «Прут» скрылся под водой. Турецкие миноносцы подошли к месту гибели «Прута» и начали спасать людей. Из 250 человек команды было спасено 75, включая и командира.
И после гибели «Прута» «Гебен» продолжал пиратствовать на виду (в буквальном смысле) у всего Черноморского флота. Около 9 часов утра «Гебен» остановил грузовой пароход «Ида», шедший из Мариуполя в Севастополь, высадил на него призовую команду и отправил в Стамбул.
До 10 часов утра «Гебен» был хорошо виден с Севастопольского бульвара, а затем медленно ушел на юг.
Стоит добавить, что незадолго ло похода «Гебена» турецкий минный заградитель «Нилуфер», не замеченный русскими дозорными кораблями, поставил 60 мин непосредственно перед входом на рейд. Самый вход удалось точно определить благодаря наличию световой завесы. На обратном пути заградитель потопил пароход Добровольного флота «Великий князь Александр». 30 октября в 8 ч 15 мин «Нилуфер» вошел в Босфор. 31 октября после полудня «Гебен» также вернулся к Константинополю.
Этот позорный эпизод русские моряки окрестили «Севастопольской побудкой».
Позже адмирал Эбергард несколько раз имел возможность поймать «Гебен», обладая подавляющим превосходством в силах, но не сумел или не захотел этого делать. Офицеры Черноморского флота чуть ли не в глаза называли командующего флотом «Гебенгард».