Видимо, эксперты США были более компетентными и предвидели, что проводимые в Советском Союзе «преобразования» в недалеком будущем приведут страну к краху. Очевидно, на Западе на основании опыта Афганистана нашли, наконец, эффективный рецепт противодействия СССР. В соответствии с этим они и строили свою линию, отстаивая прежде всего собственные национальные интересы. Ведь если политика не основывается на государственных интересах страны, то эта политика направлена против своего народа.
Пробный камень был брошен в Карабахе. Но так как конкретных мер со стороны М. Горбачева принято не было, а были в основном одни лишь рассуждения и пустые призывы, то последовали другие шаги, которые еще больше инициировали разрастание сепаратистских настроений в остальных регионах страны и возникновение межнациональных конфликтов внутри Советского Союза. Но это было несколько позже, а тогда всех интересовал вопрос — как сложится ситуация в Афганистане после вывода советских войск из этой страны?
Страшная перспектива может ожидать всех, считали на Западе
«Последствия вывода советских войск, по всей вероятности, — утверждал известный специалист по Афганистану Г. Янсен, — окажутся столь ужасающими для противоположной стороны — афганских моджахедов, пакистанцев и американцев, — что перевесят и затмят крах российской политики в Афганистане. К концу Женевских переговоров стало ясно, что русские уйдут без всяких условий. Поэтому на полных основаниях можно утверждать, что Кремль отказался от доктрины Брежнева, согласно которой страна, ставшая коммунистической, должна оставаться коммунистической, особенно в том случае, если она граничит с СССР. Тем не менее вывод русских войск открывает взор на существующие недостатки в военно-политической структуре Советов: они слишком чувствительно реагируют на увеличение количества убитых и раненых, на усталость от гражданской войны, на непопулярность войны среди военнослужащих, на рост военных расходов и обусловленное ими отвлечение экономических ресурсов.
Вывод советских войск, по всей вероятности, приведет к следующим последствиям:
к продолжительному военному столкновению между кабульским правительством и моджахедами;
одновременно к не менее продолжительной, но более ожесточенной борьбе между различными группировками моджахедов как внутри Афганистана, так и в лагерях беженцев;
к тому, что ввиду продолжающейся неопределенности по поводу положения дел на родине большая часть беженцев, находящихся в Пакистане, не вернется домой;
к открытой вражде между народом Пакистана, политическими партиями, правительством и армией, с одной стороны, и вооруженными моджахедами — с другой. Напряженность будет наиболее ощутима в Карачи, крупнейшем городе Пакистана. Возможны даже акты насилия;
и в случае, если в конечном итоге моджахеды возьмут верх — установят в Кабуле режим исламских фундаменталистов, это окажет настоящим кошмаром для всех, кто поддерживает моджахедов, включая Пакистан, США и даже Саудовскую Аравию, не говоря уже об СССР…»[18]
«Действительно ли Соединенные Штаты готовы допустить, чтобы правительство потерпело поражение, а моджахеды победили? Американцев страшит та же угроза, из-за которой Советы вошли в Афганистан: победа оппозиционных сил будет означать победу сильнейших группировок фундаменталистов, некоторые из которых питают одинаковую ненависть к Советскому Союзу и к Соединенным Штатам…» — задавал вопрос Ник Дэнзигер. Однако, несмотря на подобные прогнозы, США и Пакистан продолжали наращивать помощь мятежникам, одновременно оказывая давление на М. Горбачева в плане точного соблюдения графика вывода советских войск. И хотя публично советскими руководителями по поводу нарушения Женевских соглашений высказывались какие-то протесты и предупреждения (в основном они были рассчитаны на афганцев), сами они прекрасно осознавали, что их бесцеремонно окрутили вокруг пальца, и выполнение указанных договоренностей свелось, по существу, к одностороннему их соблюдению СССР и РА.